ЖИЗНЬ БЬЕТ ключом в промышленном городе. Это не сонная провинция. В нем происходит постоянный прилив и отлив новых людей. Стремятся туда те, кого обуревает жажда легкой наживы. Едут рабочие, одни в надежде на заработок, другие на революционную работу.

Едут студенты, курсистки в административную ссылку после студенческих волнений в центре, едет более зрелая интеллигенция, чтобы в гуще пролетарской жизни развернуть революционную работу.

Идет глухая борьба, идет невидимая кропотливая работа подпольной революционной организации социал - демократов 1).

На лицо все классовые противоречия, ничем не затушеванные, ничем не прикрытые, лицом к лицу стоят богатейшие нефтепромышленники и беднейшие бакинские пролетарии. Уверенно и спокойно наживаются миллионы.

1902 год. Заметно крепнет, оформляется классовое сознание бакинских рабочих, пробуждается интерес к политическим вопросам. Бакинский пролетариат никогда не праздновал первое мая. Организация с. - д. решает предварительно, прежде чем призывать на праздник, подсчитать свои силы. Организаторы соц. - дем. по всем районам устно дают знать, что рабочие приглашаются после работы к 7 час. вечера на прогулку в центре города. И вот, в условленный день, из самых отдаленных промышленных районов стекаются приодетые рабочие и спокойно прогуливаются по улицам. Лица у всех оживленные, радостные, все понимают, что это все «свои», вышедшие по призыву организации, в глазах светится радость, что их много, что есть солидарность. Происходит безмолвное знакомство революционных рабочих друг с другом.

Но буржуазия еще не видывала таких «прогулок», с недоумением и опаской поглядывает она на необычную публику, богатые магазины наспех закрываются. А рабочие, посмеиваясь, продолжают свою дружескую прогулку. Часам к 9 - ти спокойно разошлись.

Почуяла полиция что - то недоброе, прискакал полицеймейстер с отрядом конной стражи, но уже на улице никого не было. Пометались они во все стороны и отправились восвояси.

Бодрость и уверенность царит в подполье - сил много, рабочие идут на призыв соц - дем. организации. Значит можно выступать первого мая.

Еще мало просвещена бакинская полиция в борьбе с крамолой, но о 18 - м апреля она знает (1 мая по старому стилю).

Бакинский Соц. - Демократич. Комитет решает назначить демонстрацию в ближайший воскресный день - это удобно для рабочих и полиция будет спать спокойно.

Но вот и 18 апреля. Конная стража разъезжает по улицам, полиция зорко поглядывает по сторонам.

Все спокойно - жизнь идет своим обычным порядком. Полиция успокаивается.

Опять без всяких листков, устно, чтобы не стало случайно известно полиции, организаторы соц. - дем. дают знать по районам, что в воскресенье 21 апреля надо собираться на первомайскую демонстрацию в городе. Даются самые точные инструкции, как проводить эту демонстрацию.

Греет южное апрельское солнце. - Тепло, хорошо. Весело искрится море. В разных местах города начинают собираться демонстранты. Биби - Эйбатские рабочие собираются спокойно небольшими кучками, прогуливаются, ждут сигнала для объединения. Вот выпускают красный воздушный шар, ряды смыкаются теснее, появляется красное знамя, раздаются возгласы «Долой самодержавие, да здравствует свобода» и с пением революционных песен группа направляется по улице для соединения с другими демонстрантами. Какой - то кондуктор с мимо проезжавшей конки выскакивает из вагона, бросается в толпу демонстрантов и начинает обнимать и целовать рабочего - А. В. Шелгунова.

Улицы запружаются народом, прохожие с удивлением смотрят на демонстрантов, а рабочие поют революционные песни.

На парапете в центре города тоже сборный пункт. Демонстранты городского района прогуливаются, поглядывая друг на друга, и мысленно подсчитывают число участников. Вот уж собралось далеко за сотню.

Около армянской церкви, из группы рабочих выделяется один - широкоплечий, здоровый рабочий, спокойно вынимает из кармана небольшой кусок красной материи и привязывает его к ручке своей палки. Постовой городовой с растерянным лицом, полным недоумения, подбегает к знаменоносцу и дергает его за рукав; тот, не обращая ни малейшего внимания на городового, продолжает укреплять красное знамя. Вот он поднял палку, взвилось красное знамя. Из могучей груди рабочего вырывается мощное:

- «Долой самодержавие!»

В подполье все произносили это слово, читали, слышали, но когда среди белого дня впервые на улице раздался этот призыв, он показался таким необычным, таким ошеломляющим, что даже те, кто шел объединяться под красное знамя и этим лозунгом, вдруг, точно испугавшись чего - то, сразу отхлынули от знаменоносца, и он остался стоять только с двумя тремя демонстрантами.

Тогда группа женщин, среди которых было несколько высланных петербургских курсисток и одна местная работница, стали громко звать:

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.