Видимо, я вконец допек мать своими требованиями. Однажды, оказавшись у нашей родственницы, которая жила в верхнем конце улицы, она посетовала: «Ах, Мусаваля, сын-то совсем меня доконал, проходу не дает. Это Бибикамал, бесстыжая, все время подговаривает его».

У нас в селе было несколько родных тетушек. Но Мусаваля отличалась сметливостью. Она быстро оценила ситуацию.

– Что делать, Гатифа-анга, – начала она утешать мою мать. – Бибикамал всю жизнь находила удовольствие в том, чтобы сеять раздор между людьми, бессовестная. Теперь, видимо, принялась детей против родителей восстанавливать. Зачем ей все это, не знаю.

Поговорив с подругой, мать немного успокоилась. Тетушка сказала ей на прощание:

– Ты пошли сынка к моим ребятам, а я с ним потолкую ладком.

У тетушки было двое сыновей, старший – мой ровесник. Я дружил с ними, ходил на рыбалку.

В ту пору, когда мы росли, двоюродные тетушки на селе играли исключительную роль в жизни молодежи. Молодые люди обращались к ним за помощью, за советом. Свидание ли устроить девушке с парнем, найти способ кому следует первое любовное письмо парня передать – здесь им не было замены.

Но на этот раз благодеяние тетушки было иного рода. Она сумела помочь мне. ребенку, разобраться в людях, сберегла от людской подлости и гнусности. которые я по простоте душевной принимал за искренность.

Такое не забывается!..

Вскоре, зайдя к ней, я не застал ее сыновей, однако тетушка встретила меня как долгожданного гостя.

– Поди, проголодался? – спросила она и поставила на стол целую миску катыка1. Мусаваля никогда не была жадной, сейчас же она встретила меня особенно приветливо и щедро: вручила мне толстенный ломоть хлеба. – Ешь. миленький, ешь.

Для мальчишки, ходившего вечно полуголодным, эта еда – пара пустяков. За несколько минут все было вылизано. Пока я жадно поглощал еду, тетушка молча сидела передо мной и грустно смотрела на мои худые плечи, потрепанную одежду. Затем она осторожно начала расспрашивать меня о семье.

– Как у вас дома, все в порядке?

– Да. все в порядке...

– Я слышала, дедушка все болеет, сердечный...

– Да, болеет, – я тут же перебил ее, – болеет, а сам все не помирает...

– Что ты говоришь, дите мое? Язык отсохнет у того, кто говорит о старом-то человеке такое... – Она поднялась с места, подошла ко мне, положила руку на плечо. – О старых людях так не говорят, они без того болеют и мучаются. К тому же он твой дедушка, отец твоего папы. Ведь он очень болен...

Точно не помню теперь, но, по-моему, я начал возражать ей. Ведь Бибикамал-апай говорила совсем другое...

Стараясь как-то оправдаться и уйти от неприятного разговора, я недовольно буркнул:

– Он уже давно болеет.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.