Я не знаю ни вашего имени, ни фамилии, не представляю, какого вы роста, какого цвета у вас - глаза, сколько вам лет: ведь мы с вами ни разу не встречались. И тем не менее я знаю о вас то, что не всегда знаешь о знакомом человеке, — мне известны ваши мысли, ваши взгляды на жизнь, ваше отношение к работе, которой вы занимаетесь, к людям, вас окружающим.

Передо мной лежит ваше письмо в редакцию «Смены» с девственно чистым пробелом на конверте там, где обычно указывается адрес отправителя, и «храброй» припиской на последнем листке: «...Я не подписываюсь под письмом: скажу откровенно, не хочу иметь неприятности. Все равно напечатано оно, наверное, не будет, а поспорить кое с кем мне очень хотелось бы.

Девиз — «Флибустьер».

г. Комсомольск-на-Амуре».

Да, вы правы: анонимки обычно печатать не принято. Как правило, на них даже не отвечают: во-первых, потому, что не известно, кому отвечать, а во-вторых, потому, что авторами таких безвестных посланий чаще всего являются люди недостойные, с заячьей душой, а иногда просто подлецы, стремящиеся безнаказанно оболгать кого-нибудь, бросить тень на хорошего, честного человека, но так, чтобы самому непременно остаться в стороне. С подобными людьми, откровенно говоря, не хочется иметь никакого дела.

И если на этот раз мы все-таки решили ответить вам через журнал, то вовсе не оттого, что вы, Флибустьер (за незнанием настоящего имени придется так к вам обращаться), чем-то выделяетесь среди трусливого племени анонимщиков. Нет, вы как раз весьма типичный представитель зайцев. И если бы дело заключалось только в вас и в вашем отношении к явлениям жизни, то вряд ли мы стали бы вступать с вами в спор. Хотите смотреть на мир только через черные очки — будьте любезны: миру от этого не холодно и не жарко. Но я подумал о тех людях, которые живут и работают бок о бок с вами и которым вы потихоньку подсовываете такие же темные стекла. А все ли разберутся, особенно молодые, недавно вступившие в жизнь: из каких побуждений вы так поступаете?

Когда я читал ваше письмо, то невольно припомнил один эпизод, свидетелем которого был во времена строительства Куйбышевской гидростанции.

Вечером, после смены, я зашел в молодежное общежитие Правобережного района. Ребята сидели на траве под окнами барака-времянки и спорили: «Для чего живут на свете люди?» Спор был столь жаркий, что того и гляди перейдет в рукопашную. И вот тогда мастер Петр Шилки, молча сидевший поначалу в стороне, зло плюнул на папиросу и гаркнул: «Ша, сосунки! Что вы кричите о жизни, когда только-только от мамкиной юбки оторвались? Вы ее, эту жизнь, где видели? Здесь только? А я вот и на Сахалине был, и в пустыне жарился, и где только меня черт не носил. Так вот вам мое мнение: человек живет для удовольствий, а за каждое удовольствие плати денежку. Я вот и сюда приехал только потому, что здесь заработки хорошие. Значит, пожить можно. Как говорят, с шиком. Ясно теперь?»

Ребята Шилкина уважали: человек опытный, пожилой, в работе за ним не угонишься. И его «убийственные аргументы» кое на кого из спорщиков подействовали, как ушат холодной воды. Один из них, недавний выпускник ремесленного училища, сказал после некоторого раздумья: «А Шилкин-то, наверное, прав... Мы больше по книгам жизнь изучали, а он на своем горбу...»

Я вспомнил об этом эпизоде, когда прочел в вашем письме такие строки: «Мне порядком надоело слушать трескучие слова о бригадах коммунистического труда, о романтике будней и т. д. Люди работают, потому что за это деньги платят, вот и все. Мне приходилось ковырять ломом мерзлоту у Игарки и ловить рыбу на Камчатке. И я знаю, как пахнет настоящая романтика. Просто за деньги, на которые мы покупаем удовольствия, надо расплачиваться здоровьем и частью жизнью. Просто и ясно».

Как видите, взгляды у вас весьма схожие, хотя вы, Флибустьер, очевидно, и помоложе Шилкина (ему было уже тогда, в 1955 году, под пятьдесят) и образованнее его: в письме вы сообщили, что окончили десятилетку и сейчас продолжаете учиться. А это значит, что вы для окружающих можете быть опаснее малограмотного Шилкина, так как молодые люди скорее могут поверить в вашу «философию»: образованным людям у нас привыкли верить.

Вот в интересах тех, кто вас окружает и слушает ваши разглагольствования, а может быть, уже и бездумно повторяет ваши суждения, мы и решили ответить на это письмо. Пусть они узнают ваше настоящее лицо, пусть поймут, что сознательное очернение поступков, стремлений, мыслей человеческих нужно вам главным образом для того, чтобы оправдать собственные неприглядные взгляды и дела.

Итак, начну по порядку.

Вы, Флибустьер, считаете, что люди работают только из-за денег. В качестве примера ссылаетесь на то, что вам довелось повидать на Камчатке, в Игарке. Да и в настоящее время в Комсомольске вы занимаетесь очень вредной и опасной работой, но не потому, что это нужно, что вас «сагитировали», а потому, что за нее хорошо платят.

Действительно, на современном этапе развития нашего общества деньги являются мерилом труда: за более сложную, более квалифицированную и даже за более опасную работу государство выплачивает денег больше, чем за выполнение простых, несложных обязанностей. К тому же, люди, выполняющие совершенно одинаковые операции, часто зарабатывают по-разному: лучше, быстрее, качественнее трудишься — больше денег получаешь.

Но когда вы начинаете утверждать, что все люди работают только из-за денег, то здесь вы абсолютно не правы. Я мог бы привести тысячи примеров, опровергающих ваше утверждение, но остановлюсь лишь на нескольких.

Как-то воскресным летним утром на речной пристани города Балаково в ожидании катера стояла группа парней и девчат. Празднично одетые, они весело пели под баян и гитару, предвкушая хороший отдых на пляже. Но тут к ним подбежала девушка и сообщила, что пришла баржа с кирпичом, а у грузчиков выходной. «Понимаете, третий день ждем эту проклятую баржу, работа остановилась...» — жалобно говорила она, умоляюще поглядывая на нахмурившихся ребят. Те постояли, подумали, а потом всей компанией пошли за девушкой. Сложили в кучку сумки с провизией, баян, гитару, праздничные пиджаки долой — и бегом на баржу. Целый день, до глубокой ночи, работали, пока весь кирпич не перетаскали на берег. Я спросил потом ребят:

— А вам эту» разгрузку оплатят?

И услышал в ответ:

— Не знаем. Скорее всего нет: мы ведь не грузчики... Но разве это главное? Хорошо, что работа не остановилась. А загорели мы не хуже, чем на пляже...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.