Отпуск вдали от людей

«Новости всегда эфемерны и лопаются, как мыльный пузырь. Ничто не ново под луной»,— старался он себя убедить.

— Черта с два не ново! — воскликнул он, сбрасывая одеяло.— Тут кого-то в космос запустили, а я ничего не знаю. Не знаю даже, русский он или американец.

Он торопливо оделся, низко опустив голову, проскользнул мимо Лючаны и ее подружек и вскоре, вспотев от быстрой ходьбы, подошел к холму, откуда начиналась дорога на Сан-Вито. Завидев его, Пеппе крикнул:

— Слышали, синьор Оресте! Пятнадцать кругов сделал и не думает садиться!

— Его счастье! — резко ответил синьор Оресте и снова поспешил вниз, словно мул, которого только что подковали.

Правда, на миг у него мелькнула мысль: «А что если, отбросив в сторону самолюбие и советы врача, схватить Пеппе за рукав и крикнуть: «Расскажи же, дружище, как все было!»? Но тогда в глазах крестьян навсегда померкнет его слава знатока всех событий, который узнает любую новость первым. К тому же он боялся, что в передаче пастуха новость будет так искажена и перепутана, что рассказ доставит ему больше огорчений, чем радости.

— Надо все узнать в Сан-Вито из первых рук,— громко произнес он.

За развилкой дорог у полуразрушенного монастыря ему попались навстречу священник и служанка, возвращавшиеся с похорон. Оресте было подумал, что не мешало бы расспросить священника об этом загадочном человеке, который летает себе и летает в небесах, спит, ест и хоть бы что. Но потом свернул на тропинку и скрылся в густой листве. Колючки вонзались ему в руки, ветви больно хлестали лицо, заставляя то и дело пригибаться. Наконец он добрался до Сан-Вито и направился прямо к единственному в селении бару.

Появиться в баре Кекка в таком виде, конечно, было нельзя. Синьор Оресте сбил о камень пыль с ботинок, привел в порядок рубашку, хорошенько причесался и уж потом с непринужденным видом вошел в бар. В баре было полным-полно крестьян и приезжих. Сухая, как вобла, хозяйка сновала между столиками. Завидев синьора Оресте, она радостно его приветствовала:

— С возвращением вас, синьор Оресте. А где же ваша супруга?

— Осталась в Риме,— холодно ответил Оресте, давая понять, что эти вопросы его раздражают.— Рюмку аперитива.— Он ткнул пальцем в сторону задней комнаты, где стоял телевизор.— Включен?

— Конечно! Хоть мы и люди темные, но когда такие вещи случаются!.. Через пять минут покажут, как он спит!

— Кто? — вырвалось у синьора Оресте, но он сразу же громко закашлялся. Убедившись, что никого из знакомых здесь нет, он спросил, запинаясь:

— Сегодняшняя газета... есть у вас?

— Утром на балконе лежала. Но кто-то ее унес. Сами понимаете, разве тут удержишься?

— Понимаю,— упавшим голосом ответил синьор Оресте.

— Аперитив готов... Если вам будет угодно, садитесь вот сюда, я вас обслужу в одну минуту.

Держа на весу маленький поднос с рюмкой, она пошла впереди, прокладывая локтем путь синьору Оресте. Затем усадила его на свободное место в третьем ряду.

Синьор Оресте тяжело опустился на стул, мигом осушил рюмку и отдал ее хозяйке бара.

Перед четырьмя рядами стульев на грубом деревянном столе высился похожий на большую сову телевизор. Экран искрился, точно льдинка в холодильнике, и в битком набитой комнате звучала плавная звездная музыка.