Ответ после паузы прозвучал с вызовом:

— Возможно. Калугин любил советовать.

— А у вас не сложилось впечатления, что советы его на редкость безошибочны?

— Если и сложилось, какое отношение имеет это к смерти Михаила Михайловича?

«Резонно. Нельзя же думать, что парень сошел с ума и убил Калугина, чтобы не делить с ним славу первооткрывателя! Да и что за открытие? Случайно разбившийся самолет, летевший в тыл. Однако сложилось!»

— Когда разбился самолет, Олег?

— Двенадцатого октября.

«Знает даже день. Нет, не могла обыкновенная, непримечательная история так заинтересовать их обоих. Калугина тоже. Но чем? И что произошло в тот день? Калугин ехал из госпиталя в Ашхабад. Ехал поездом. Из окна вагона за сто километров не увидишь. Но услышать, узнать что-то в пути можно. Только обязательно значительное, чтобы запомнить на два с лишним десятка лет!»

— Калугин знал эту дату?

— Я сказал ему. «Он? Не наоборот?»

— Давно?

— Порядочно.

— Странно. Вы же тут неделю всего живете. Или вам случалось встречаться с Калугиным раньше?

— Нет.

«Вот и попался», — подвел итог Мазин без особого торжества, потому что победа далась легко.

— Алексей Фомич, зажгите лампу, пожалуйста.

Кушнарев сидел, опустив голову на руки, и Мазину пришлось повторить свою просьбу, прежде чем он встрепенулся и заспешил, не попадая стеклом в выгнутый ободок.

— Покажите бумагу, которую вы нашли, Алексей Фомич.

— Не нужно, Игорь Николаевич, не стоит.

— Лучше разрешить недоумение сразу, чем держать камень за пазухой. Это ваша телеграмма? — обратился Мазин к журналисту.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• …
• 18
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.