Возвращаюсь вечером. Гора дубовых плах заметно поубавилась, рядом выросла высокая длинная поленница. Старик сидит на бревнышке, потрескивает самокруткой.
Я сажусь рядом.
- Вот самосадом разжился, не хочешь?
- Л напарник где?
- Где ему быть, спит. Намахался парень. - В сумерках раздается невеселый смешок: - Без чутка за двоих приходится...
Сырой теплый воздух плотен, недвижим. На небе ни звездочки, ни облачка, все задернуто ровной серо - синей пеленой. Где - то у горы незлобно брешут собаки, тихонько всхлипывает гармошка.
Это единственные звуки, слышные сейчас на окраине. Правда, вблизи слышно еще потрескивание крупнорубленного самосада - курим мы оба. Когда старик затягивается, алая точка самокрутки разгорается ярче и на какое - то мгновение освещает сосредоточенное его лицо, потом алый огонек тускнеет, покрываясь пеплом, темнота становится гуще, и фигура старика в низко нахлобученной шапке и ватнике, высокая и сгорбленная, становится похожей в густых сумерках на большую диковинную птицу, неподвижную и усталую.
- Ну, отец, расскажи немного о сыне: как звать, где работает. Сегодня же напишу заявление, а завтра пошлем.
Самокрутка старика алеет в этот раз особенно долго.
- Негоже жалобиться, а вот... не утерпел. До поздней ночи, порвав с десяток листов бумаги, я пишу заявление в суд - первое в своей жизни. Не знаю, какое впечатление оно произведет на юристов, но один кандидат наук, если у него еще осталась капелька совести, должен будет сгореть от стыда!...
Просыпаюсь поздно. Заглядываю в окно и, схватив набело переписанное заявление, выбегаю на улицу. У соседнего двора высится длинная поленница, щепки и кора аккуратно подметены а кучу. Рыжеволосый парень и старик рассчитываются с хозяйкой.
- Что, уже кончили?
- Все! - улыбаясь, показывает белые зубы парень. - Подчистую!
Пересчитав деньги, старик поднимает голову, и я ахаю: так осунулось за ночь его лицо.
- Вот, - подаю ему заявление. - Написал... Не протягивая руки, старик негромко, но твердо говорит:
- Не надо, парень.
- Почему? Что случилось?
- Да бог с ним! - Старик смотрит на меня каким - то спокойным, мудрым взглядом. - Бог с ним!...
Старик быстро кивает, поправляет на спине котомку и идет.
Досадливо махнув рукой, спешит вслед и парень. «Что с ним поделаешь!» - словно говорит его последний выразительный жест.
Во 2-м номере читайте о величайшем русском враче Сергее Петровиче Боткине, об удивительной судьбе государственного и военного деятеля Михаила Семеновича Воронцова, о жизни и творчестве писателя Ильи Григорьевича Эренбурга, окончание детектива Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.