Оружие солдата

К немалому удивлению присутствующих, автомат стрелял без задержек. На повторных испытаниях мы обнаружили тугое извлечение стреляных гильз, а иногда и незахват затвором патрона из магазина.

Анализируя задержки, мы обнаружили в патроннике ствола незначительные кольцевые риски, которые нелегко было устранить в готовом автомате. Однако опытные мастера сумели исправить и этот дефект.

Когда работа была окончательно завершена, я выехал с нашим автоматом в Алма-Ату. Им заинтересовались в ЦК партии Казахстана и предложили изготовить более совершенную модель на базе Московского авиационного института, находившегося в то время в Алма-Ате в эвакуации.

В институте неоценимую помощь оказал мне декан факультета стрелково-пушечного вооружения Андрей Иванович Казаков. Из энтузиастов – студентов факультета он сразу же создал группу, которую возглавил студент старшего курса Сергей Костин. Первые дни нашей совместной работы я начал с изучения различных образцов стрелкового оружия и специальной литературы, которыми располагала кафедра.

Молодость и увлеченность общим делом быстро сдружили меня со студентами. Мы работали с таким интересом, что часто приходили в общежитие далеко за полночь. Работать с ребятами было легко, даже весело, потому что все они обладали неисчерпаемым юмором, студенческой находчивостью, комсомольским задором и большим трудолюбием.

В экспериментальном цехе помогали мастера с большим опытом, и все наши заказы выполнялись быстро и качественно.

Главным нашим организатором и наставником был все тот же неутомимый Андрей Иванович Казаков.

В мастерских института был изготовлен разработанный мной новый пистолет-пулемет, работавший на принципе полусвободного затвора. Спусковой механизм его допускал ведение как одиночного, так и непрерывного огня.

После того как опытный образец этого пистолета-пулемета был испытан, я отвез его на отзыв в Артиллерийскую академию имени Ф. Э. Дзержинского, где работал в то время генерал А. А. Благонравов, крупнейший специалист в области стрелкового вооружения.

Он с интересом познакомился с новой системой пистолета-пулемета, внимательно отнесся ко мне, старшему сержанту и начинающему конструктору-оружейнику, и рекомендовал настойчиво учиться и продолжать работу. С отзывом Анатолия Аркадьевича я возвратился в Алма-Ату, где мне помогли изготовить еще один, более доработанный пистолет-пулемет, с которым меня вызвали в Москву в отдел изобретательства Наркомата обороны. Из Москвы меня направили на испытательный полигон, где должны были проверить боевые качества предложенного мною оружия.

Полигон был старейшим учреждением подобного рода, созданным еще в 1905 году в Офицерской стрелковой школе. Он являлся крупным научно-исследовательским центром по оружейно-стрелковому делу, где не только испытывались и исследовались новые образцы, но и разрабатывались направления развития стрелкового оружия. Там в свое время были изготовлены первые автоматические винтовки В. Г. Федорова, Ф. В. Токарева и других известных конструкторов. На этом полигоне испытывали и занимались доработкой новых образцов наши прославленные оружейники Дегтярев, Симонов и Шпагин.

Даже простое присутствие на испытаниях привезенного образца было для меня хорошей школой, так как позволяло понять, какие требования предъявляются к оружию. Вопреки моим ожиданиям результаты проведенных испытаний оказались не в пользу моего пистолета-пулемета, который, как было записано в отчете, не имел никаких существенных преимуществ перед только что принятым на вооружение пистолетом-пулеметом Судаева (ППС).

Однако высокая оценка, которую дал моей работе А. А. Благонравов, помогла мне найти силы для новых поисков.

Еще до приезда на полигон мной был сконструирован ручной пулемет под винтовочный патрон, работавший на принципе отдачи ствола с коротким ходом. Питание пулемета осуществлялось из двухрядного рожкового магазина емкостью на 15 и 20 патронов. И вот, после того как был отвергнут мой автомат, я вновь выехал на станцию Матай, где в тех же железнодорожных мастерских мне помогли воплотить в металл новую идею.

После изготовления и предварительного испытания пулемета я был вызван в штаб Среднеазиатского военного округа и направлен на военную базу для продолжения работ над этим образцом. База располагала не только различным, специальным оборудованием для изготовления автоматического оружия, но и специалистами, хорошо знающими дело. Это позволило в течение нескольких месяцев доработать и вновь собрать ручной пулемет, с которым я выехал по знакомой уже дороге на испытательный полигон. К сожалению, и это мое детище получило отрицательное заключение. Соответствующая комиссия не сочла возможным рекомендовать его на вооружение. Некоторые считали, что вторая неудача отобьет у меня всякий интерес к конструированию. Но я хорошо помнил слова Благонравова о необходимости учиться и настойчиво работать, поэтому старался не унывать.

На этот раз на полигоне меня закрепили более основательно: выделили место в гостинице, поставили на довольствие, установили оклад, а главное – разрешили работать в конструкторском бюро, о котором я мог только мечтать. Тут я впервые познакомился с А. И. Судаевым и с Н. В. Рукавишниковым, уже известными оружейниками.

Полигон располагал уникальным музеем, в котором было собрано стрелковое оружие, пожалуй, всех стран мира. Там были не только принятые на вооружение образцы, но и опытные изделия, по каким-то причинам забракованные, но тем не менее имевшие свои оригинальные решения в устройстве отдельных узлов и механизмов. Скоро среди этих сотен карабинов, автоматов, пулеметов, пожалуй, не осталось ни одного, которого бы я не разобрал и не понял, почему он задуман конструктором именно таким. В этом музее я узнал о стрелковом оружии много такого, что и по сей день помогает мне в работе.

В нашем деле, как и в любом другом, трудно создавать новое, пока ты не изучил, что сделано в этой области до тебя. Иначе рискуешь повторить путь, уже пройденный кем-то, рискуешь изобрести, как говорят, велосипед. Придумывать новое только для того, чтобы оно было новым, вряд ли целесообразно. Нельзя считать плохим все, что сделано до тебя. Только умелое сочетание нового и того, что было раньше, позволяет делать шаг вперед. По-моему, это наиболее продуктивные методы конструирования.

Но вернусь к своей работе.

В 1940 году наш замечательный конструктор Петр Максимович Горюнов начал разрабатывать облегченный станковый пулемет с воздушным охлаждением ствола взамен тяжелого пулемета системы «Максим» образца 1910 года, имевшего водяное охлаждение. Отладка и доработка нового пулемета проходили уже в годы Великой Отечественной войны. В мае 1943 года после всесторонних испытаний он был принят на вооружение под наименованием «7,62-мм станковый пулемет системы Горюнова обр. 1943 г. (СГ-43)». В новом оружии, несмотря на его высокие боевые качества, кое-что не было решено окончательно: стрельба холостыми патронами, регулировка узла запирания ствола, живучесть некоторых деталей. Все это предполагалось доработать при постановке на серийное производство. Однако самому Петру Максимовичу не удалось устранить эти недостатки, он скоропостижно скончался в возрасте всего сорока одного года.