Опрокинутый мир

– А чего совеститься-то? – В хриплом, словно со сна, голосе – искреннее недоумение. – Чай, никого не граблю, воровать не ворую. Меня, бывало... Вот как первый раз деньги брала, клянусь, забыла: Вполпьяна рази чо упомнишь? А как впервые ограбили меня, рассказать могу.

Она зачем-то, погасив только что зажженную сигарету, нервно закуривает вновь. Широкое, по-волжски красивое ее лицо мрачнеет, мелькает злоба в прищуренных светлых глазах.

...Напоминающий римский дворик буфет в холле «Совинцентра» был в этот час заполнен от силы наполовину. В основном Клариными конкурентками и скучающими завсегдатаями, которые интереса не представляли.

На двух блондинах за угловым столом Клара тоже поставила крест – пьют свекольный сок, да и слишком молоды к тому же.

Пуская табачные кольца, Клара вяло переругивалась со своей давней, еще по «Арбату», соперницей. В Анжеле ее раздражало все: кроткие влажные глаза, полные африканские губы – было ей непонятно, как это глуповатая девка умудряется зарабатывать не меньше ее, Клары, да и при этом еще избегать неприятностей. «Дуракам везет!» Что-то в этом роде Клара выговаривала слушающей ее вполуха соседке по столику, когда проходивший мимо них один из «братьев» (как успели уже «девочки» окрестить действительно похожих друг на друга блондинов) споткнулся Q выставленную в проход ногу Анжелы...

Эти симпатичные финны оказались ребятами покладистыми. Сговорились быстро. Выпили за знакомство по бокалу шампанского, и блондинчики двинулись на улицу – ловить такси. Кларе удалось-таки провести Анжелу – она «потеряла» ее в вестибюле и, вскочив в машину, бросила водителю: «На Беговую, быстро!» – жестами объяснив скандинавам, что подруга, дескать, в последний момент раздумала.

...Ее не били. Выкрутив руки, заперли в ванной, предварительно включив там свет. Только когда она начала в полный голос, да еще со своими смачными прибаутками, описывать грядущую расправу над блондинами, один из них, приоткрыв дверь, ловко ухватил ее за челку, несильно ткнул подбородком о трубу и устало пригрозил: «Убью...» Затем свободной рукой разбил об угол раковины флакон с лосьоном и, вылив содержимое ей за шиворот, провел зубастым стеклом по шее и добавил: «Веди себя хорошо».

Виной тому то ли стекающая по спине ароматная, прохладная жидкость, то ли страх, но Клару била крупная дрожь.

Она впервые поняла, что в игре по-крупному случаются и крупные проигрыши. Впрочем, после того как нагло щелкнул замок входной двери, Клара, выбравшись через окошко, соединяющее ванную с кухней, и устроив инспекцию в разоренной квартирке, обнаружила, что залетные ленинградские фарцовщики, работающие под финских туристов, ограничились лишь аппаратурой, дубленкой, сапогами и... порножурналами.

Я не спросил Клару, обращалась ли она в милицию.

Это не в правилах их занятий. С волками жить – по-волчьи выть.

Услугами проституток пользуются не только потенциальные обитатели не столь отдаленных мест или разного пошиба дельцы, не знающие, куда деньги девать. Совсем нет. Вот почему довольно-таки распространено снисходительноблагодушное отношение к женщинам легкого поведения.

Наркомания, болезни, просто уголовщина – обязательные спутники проституции – как-то во внимание при этом не принимаются...

Нередко можно услышать такие примерно заявления: «Ну что такого? Торгует телом, но ведь своим...» Ну, и так далее.

Если уж на то пошло, то подобным образом можно оправдать что угодно. Хоть ту же подпольную продажу спиртного: «Продает самогон, но ведь сам же гнал, не краденый...» А если этим самогоном отравился ваш сын, брат? А если в торговлю собой втягивают вашу дочь, сестру?

Торговля собой противоречит всем нормам нашей народной морали, всегда рассматривалась ею как тягчайшее преступление против общества, его нравственного здоровья. Вставших на этот путь избегали, как прокаженных, с ними рядом никто не хотел жить.

Лев Толстой рассматривал продажу тела не только как безнравственное, но и противоестественное нарушение Закона жизни, данного женщине, деторо-дительнице.

Никогда не поверю заверениям тех женщин, которые пытаются подвести под свой грязный промысел мировоззренческую основу: «Продаваясь, внутренне остаюсь в неприкосновенности».

Ерунда! Деньги заставляют их забывать не только свои имена, они вытравляют в них все человеческое. И желание набрать, вернее, наспать нужную, допустим, для покупки очередного туалета сумму застит им все на свете.

Их же кавалеры, несущие деньги на алтарь развлечений, испытывают при этом уважения к женщине не больше, чем к котлете по-киевски. Или сигаретам. Которые, кстати, тоже могут быть дешевле или дороже, с фильтром и без, в разной упаковке и с различным содержанием яда... «Минздрав предупреждает – курение опасно для вашего здоровья». Отчего же мы стыдливо молчим о том, что среди живущих с нами бок о бок людей есть такие, которые не считают для себя зазорным пользоваться живым человеком на манер платной плевательницы или чего-либо еще вэтом роде, а другие готовы терпеть, если «уплочено»?