Вчера получил я письмо, которого давно ждал. Небольшой голубенький конвертик с неровными буквами, написанными знакомой рукой. Две круглые печати с расплывшимися цифрами. Конверт не фабричный: его сделали те же знакомые руки, аккуратно склеив из листа, вырванного из моей старой домашней тетради.

Письмо шло долго. Когда я получил его, то не знал: распечатывать ли? Всё в нём, наверное, сильно устарело. Я стал разбирать цифры на штемпелях, присматриваться к конверту. Был он грязен и помят, а в углу в довершение всего ещё и сожжён. «Что за черт?! - подумал я. - Мало того, что доставили письмо с опозданием, так ещё изуродовали!»

Эта опалина в уголке особенно меня разозлила. Испытывали его огнём, что ли?! Я решил сходить на полевую почту, пожаловаться начальнику.

Когда я вошёл в палатку полевой почты и произнёс первые слова возмущения, начальник обеспокоенно взглянул на меня и попросил показать злосчастное письмо. Я протянул ему голубой конверт. Он осмотрел его и грустно произнёс, обращаясь к своим сотрудникам:

- Это из той почты...

Сотрудники, казалось, сразу всё поняли.

Я тоже уловил в тоне его слов нечто такое, что заставило меня на миг пожалеть о своём приходе.

- Письмо - это ведь тоже воин... - обратился ко мне начальник. - Оно несёт вам облегчение и радость, чувство родины и родной семьи, как несёт их каждый солдат в нашей армии... Но, как и солдаты, письмо прокладывает себе путь через пространства с трудом, с боем...

Мне стало неловко. Простые слова эти объяснили мне многое, от чего я, да по правде говоря, и все мы, часто стараемся высокомерно отмахнуться. В это мгновение я почему - то вспомнил о нашем поваре. Мы часто несправедливо называли его тыловой крысой. А ведь он подвозит к нам еду по пристрелянной дороге! Доставалось и почтальону, хотя для того, чтобы добраться в подразделение с письмом, ему каждый день приходилось встречаться лицом к лицу со смертью.

Я уже хотел было уходить, но начальник взял меня за локоть и повёл к своему столику. Вот что он мне рассказал.

... Почта не приходила день, другой, третий. Бесконечные запросы по прямому проводу ни к чему не привели. Железнодорожники объясняли дело просто: вагон затерялся в массе составов, шедших к фронту, а может быть, погиб во время бомбёжки.

Но объяснение пропажи не оправдывало её. Ведь письмо иной раз может заменить патрон, в то время когда целая обойма не в силах заменить долгожданного письма. Нужно было во что бы то ни стало разыскать вагон с письмами и доставить каждое из них по назначению. Сделать это вызвался замполит начальника военно - полевого сортировочного пункта Виктор Славин. Он взял с собой красноармейцев и отправился на поиски.

Разыскать одинокий вагон, затерявшийся на одной из промежуточных железнодорожных станций, среди множества эшелонов, нелегко. Вагон, как и конверт, имеет свой адрес, свой номер, и Славин проверял сотни вагонов на каждой станции, начиная с конечной.

Наконец на глухой станции удалось обнаружить вагон с письмами: он находился в составе рядом со снарядами и бензином. О том, чтобы отцепить и продвинуть вагон самостоятельно, не могло быть и речи: не менее важные грузы стояли у семафоров и ждали очереди. Славин решил перегрузить почту на автомашины, надеясь доставить письма адресатам немедленно.

Он полез в громыхавший цельножелезный вагон и, чуть отодвинув тяжёлую дверь, стал выбрасывать из неё тюки и пачки. Товарищи подхватывали их налету и быстро укладывали в кузов грузовика. Скоро первая машина была наполнена и отправлена.

Уже заканчивалась погрузка второго автомобиля, когда тревожные гудки паровозов возвестили о приближении вражеских самолётов. День был ясный, воздух чист и прозрачен. С колеблющимся воем многочисленные чёрные точки приближались к станции, быстро увеличиваясь. Люди, суетившиеся на перроне, видели, как немецкую эскадрилью встретили белые шары зенитных разрывов, но самолёты всё приближались. Славин со своими бойцами остался у вагона. Он хотел спасти ещё несколько тюков, ещё несколько тысяч треугольных писем - летучек.

Когда машина отвалила от железного почтового вагона, самолёты были уже над станцией. Они описали над ней полукруг и с тяжёлым воем высыпали бомбы на землю.

- Закройте дверь! - крикнул Славину кто - то снаружи.

Он взглянул на неё - железо было толстое, от осколков могло спасти. Но закрывать наглухо он не решился.

Сквозь узкий просвет он мог просовывать мелкие пакеты и посылочки. Он швырял их вниз, подальше от вагона, в яму, в которой скрылись его бойцы, не желавшие уходить далеко в поле.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.