Учитель простит, мама скоро перестанет сердиться... А вот как быть, когда работа общая и от тебя тоже много зависит? Тут уж не отделаешься простым извинением: извините, я ошиблась или что-то в этом роде... Руки отказываются шевельнуться. Но здесь другие законы. Алька чувствует это. Больше всего на свете ей не хочется услышать суровый упрек. И она заставляет себя снова и снова наклоняться, брать носилки с раствором и идти.

Внизу рабочие разложили костер из досок под защитой высокой горы песка. Всякий раз, когда Алька думала, что больше не выдержит, случалась эта передышка. Кто-нибудь разложит костер, закурит. И вся бригада ненадолго собирается вместе. Ни мастер, ни прораб не прерывают этого отдыха, к теплу бывают протянуты ладони. Наверху холодно.

Алька перенесла последние кирпичи, спустилась вниз. Подошла к костру. Сняла брезентовые «верхонки» и неуверенно протянула руки к огню. Захолоделые пальцы не гнулись.

Каменщики подвинулись, и освободилось место для Альки на ящиках из-под электродов. Все курили. Грищенков, приятель Ивана, приставал к пожилому каменщику, который запоздало женился:

— Ну, кого тебе родила Варя?

— Девку.

— Эх ты! Бракодел! Хоть к бабе не подпускай...

Захохотали. «Зачем они так?» — не понимала Алька.

Она думала о своих одноклассниках. Борька Сомов работает на заводе. А говорил, что будет художником. Галка служит в аптеке и красит брови. Лидочка Краснова вышла замуж и ходит в халате. Костя поступил в МГУ.

Алька вздыхает. В школе их с Костей считали первыми. Они мечтали стать геологами, открыть что-нибудь невиданное. Сейчас Алька знала, что о геологии она думала как-то заодно с Костей, а не сама. С ним, наверно, было бы очень интересно открывать невиданное. Но если уж Алька осталась одна, то теперь ей больше хочется учить детей в той школе, которую начали строить на соседней площадке. Алька видела в конторе проект этой школы. Понравилось. Особенно белые парты и стеклянные двери.

От костра становилось жарко, а спина мерзла на ветру. Алька смотрела в огонь. Стеклянные двери... И среди учеников почему-то были те два парня, которые повстречались ей в красном уголке. Ученики? Ведь они уже «вчерашние»! Впрочем, и я сама... вчерашняя...

Мысли стали расплывчатыми...

Кто-то накрыл Алькины плечи телогрейкой. От телогрейки пахло бензином и почему-то водорослями. Альке нравится запах бензина и мокрых водорослей. Он напоминает синее море и много солнца...

— Спит девка-то. Заморилась... — сказал очень знакомый голос. Но чей?

Наверно, подбросили еще сухих досок. Пламя взметнулось, забилось жарко. Алька увидела море. Его тоже построили люди. И оно ничуть не было хуже того, настоящего. На берегу моря, среди леса стоит город. В нем нет ничего сверхне-обыкновенного. Он просто город, большой и прекрасный. Но Алька ходит по его улицам с радостным волнением, лаская взглядом каждый уступ строгих зданий, выстроенных на проспекте. Есть здесь и ее кирпичи…

Искры от костра рассыпались по сторонам. Куда-то отдалились и костер, и море, и разговор... Жарко.

На третьем этаже загремели железом. В свете прожекторов задвигались люди. Алька сбросила телогрейку, стряхнула дрему. Взяла пару рукавиц, которые оказались у нее под головой, телогрейку и, вся еще во власти светлого сна, пошла наверх.

Иван взял из Алькиных рук телогрейку.

— Ну, отдохнула чуток? — почти ласково спросил он. — Сходи-ка за растворчиком...

Алька заспешила.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.