Рабочие Бобриковского электрохимкомбината будут жить в отличных, усовершенствованных домах. Мощные стены бетонных корпусов уже поднимают над равнинами и холмами блестящие стекла окон. Но в многочисленных шатровых и каркасных бараках живут еще тысячи молодых рабочих. Пока идет строительство, барак остается главным рабочим жилищем в Бобриках.

Бобриковский комсомол провел боевой комсомольский поход в бараки. Очерк А. Гротова рассказывает об этом походе и о комсомольских бароргах - организаторах большевистского быта.

Верно тяжкое преступление совершил человек, о котором гремел плакат:

«Позор срывщику и дезертиру! Клеймим позором»...

Парень забыл застелить койку. Его обжег огонь общественного осуждения.

Парень сильно приуныл. Он вставал теперь на полчаса раньше других. Он выбивал подушку. Целую неделю горели перед его глазами сердитые буквы плаката. Он теперь знал, что с одеялом шутки плохи.

Этот плакат вывесил человек, названный гремучим именем барорга - барачного организатора.

В соседнем бараке комсомольским комиссаром оказался человек помягче. Он начал с борьбы за чистоту родного языка:

«Предлагается матерно не выражаться!»

Барорг долго разглядывал этот злободневный лозунг. «Пожалуй, оглоушишь им людей, - поду мал барорг, - культуру надо проводить постепенно». Он сделал! маленькую вставку, Теперь получалось гладко:

«Предлагается матерно не выражаться... при женщинах».

Немного времени назад валились про - мокшие люди на взлохмаченные койки. Пыльный ветер пролетал над сосновыми нарами. Ночь становилась синей, хриплая сирена рычала вдалеке, и люди уходили на работу, не взглянув на койки. И никто не обрушивал на них на это яростные слова.

Тогда поднимал усталую руку секретарь партийного комитета:

- Остались считанные дни до пуска Юрам - комбината. Установите боевой штурмовой порядок на стройке. Организуйте штурмовые бригады.

Бобриковский поэт писал тогда незабываемые стихи:

Сверху скатался стук топора, Эхо упало ни эстакаду, Луна, как сонный уставший прораб, Вышла смотреть на работу бригады.

В нескольких часах езды от (Москвы у мощных залежей каменного угля зарождается прославленная река Дон. Если подняться на гудящую крышу бобриковского газгольдера, можно увидеть невдалеке сверкающие изгибы реки. Шат и Любовна, маленькие реки, стиснуты величайшей в мире земляной плотиной, а чуть подальше - белые искры Дона. Дуют над этими местами тяжкие холодные ветры... И о последнем штурме записала в рапорте комсомольская бригада: «Лился дождь. В темноте спотыкались лошади. Ветер пробирался сквозь рваную спецовку. Но для Лешми Кабанова, Петрова, Васи Воробьева, Костенева, Кости Волкова, двоих Половых и десятков других но существует ни дождя, ни ветра».

За последним штурмом двинулись тяжкие и кропотливые месяцы комсомольского похода в бараки.

И тогда яростные плакаты появились в рабочем поселке:

«Включи в договор по соревнованию:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.