Это было необычное заседание. Каждый из сидевших в зале понимал, что решение ученого совета может изменить всю институтскую жизнь, хотя на первый взгляд речь шла лишь о передаче вузу пригородного совхоза «Новинки».
Наконец слово было предоставлено директору. Николай Дмитриевич взволнованно прошелся по залу. Должно быть, в эту минуту всем припомнилось, что директора Горьковского сельскохозяйственного института не раз называли горячей головой и мечтателем. Говорили об этом с удивлением, добродушной иронией и с чувством гордости, потому что, пожалуй, нет большей похвалы ученому, чем слово «мечтатель».
- Прежде всего нам нужна земля, - медленно, взвешивая каждое слово, начал директор. - Получив землю, институт сможет стать вузом - совхозом. Вы представляете такую картину! Студенты сами пашут, управляют комбайнами, доят, пасут скот, строят фермы. Свежий ветер, который подует с полей «Новинок», ворвется в аудитории института...
Поглядите! - Директор подошел к окну и рывком поднял штору. В глубине двора виднелись ряды сельскохозяйственных машин. - Вот в этом «лабиринте» проходили практику будущие механизаторы. Вы знаете, чем они занимались: ломали машины, приводили их в негодность, а затем ремонтировали снова. Так повторялось без конца! Получив землю, студенты починят эту технику и как хозяева поведут ее на институтские поля...
Так полтора года тому назад проходил в Горьковском сельхозинституте ученый совет, на котором было решено присоединить к институту «Новинки». Но если бы тогда спросили самого Николая Дмитриевича Ладыгина, были ли у него сомнения в успехе нового грандиозного опыта, он ответил бы: «Да!» Ведь по - своему были правы и противники проекта. А не загубят ли студенты новое хозяйство? Что они умели? На первой практике собирали гербарий и гонялись с сачками за мотыльками. Через год изучали анатомию животных по макетам. Лишь на третьем курсе студенту удавалось выехать в село, где он ходил простым наблюдателем за колхозным.
агрономом или зоотехником. Как же можно было доверить этим юнцам огромные материальные ценности?
И все - таки надо было немедленно приобретать хозяйство. В конце концов, получив дипломы, те же неопытные молодые люди выходили на колхозные поля. Им доверяли фермы, ветеринарные лечебницы, машины. И если они совершали ошибки, то кто же, как не институт, был виноват в этом?
Летний лагерь в «Новинках» - это ряд дощатых навесов и один барак. Свыше сотни коров находится здесь на попечении пятнадцати студентов.
В один из вечеров новые хозяева «Новинок» собрались у лампы за ужином. На стол положили краюху хлеба, разлили в кружки молоко. Как обычно, начались долгие вечерние разговоры.
... Где - то за окном взвыла забуксовавшая машина. Ребята прислушались: кого это носит в такую темь? Через несколько минут дверь отворилась, вошел директор института. Он долго стряхивал грязь с плаща, потом присел за стол.
- Думал успеть засветло, -
улыбнулся Николай Дмитриевич, - но пока все объедешь... Велико стало институтское хозяйство! Ну, рассказывайте, как справляетесь, на что жалуетесь? Трудно?
- Жалоб нет, - вскочила с места тоненькая Люся Пермякова, пастух, отличница учебы. - А вот вы разрешите наш спор, Николай Дмитриевич: почему коровы не снижают надоев? Ведь говорят, корова отдает молоко только своей хозяйке. А мы сменяемся через месяц. Что ж, потерялась рефлекторная связь?
Директор усмехнулся:
- Нет, коровы вряд ли бунтуют против Павлова. Дело в другом: частая смена доярок разбила рефлекс...
Ладыгин говорил тоном, который всем был хорошо знаком по занятиям в аудиториях. Студенты в' ватниках и ковбойках обступили своего профессора. Кафедра - дощатый стол. Получалась необычная лекция.
- Нас пугали, конечно, тем, что надои упадут, - продолжал директор. - А вот не упали. И если преодолеем первые трудности, тогда докажем, что вуз - совхоз - дело не только возможное, но и необходимое. Узнают о нашем опыте в других городах, в других институтах. И, возможно, начнут создавать вузы - шахты, вузы - заводы, вузы - железные дороги... Сейчас это движение только зарождается. Здесь, у вас...
Студенты обвели глазами темные стены старенького барака.
- А как изменится облик студента! - говорил Николай Дмитриевич. - Появится, возможно, особый кодекс студенческой морали. «Ты не умеешь водить машину - значит, не студент»...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.