- Да разве скажет! Гордая. - Евдокия Степановна приподнялась на диване и вдруг заговорила полушепотом: - Все о новых местах мечтала, на целину хотела ехать. Подружки - то почти все разлетелись в разные стороны, а ей нельзя из - за меня. На днях говорю ей: «Поезжай! Как - нибудь обойдусь». Так обиделась чуть не до слез. «Что ты, мама, разве я могу, говорит, без тебя уехать! Вот поправишься, тогда вместе...» - Евдокия Степановна вздохнула, провела ладонью по одеялу, как бы разглаживая складки, и добавила: - Я ведь ее понимаю, томительно ей. Молодость - то всегда к полету тянется...

На лестнице послышался быстрый перестук каблуков.

- Ну, вот, наконец - то! - обрадовалась Евдокия Степановна.

Увидев свою начальницу, Таня в первый момент смутилась, потом брови ее чуть сдвинулись, и в глазах затаилась настороженность.

Марина Николаевна, густо покраснев, стала объяснять девушке, в чем дело, и вдруг спросила:

- Может быть, вам некогда, Таня? - Она впервые называла девушку по имени. - Тогда я сама сделаю.

- Нет, почему же? Это моя работа, и я сделаю. Давайте счета.

Они подошли к столу, сели рядом. Марина Николаевна, поглядывая сбоку на Таню, видела ее тонкую шею, бледную щеку и какую - то совсем еще детскую складку у рта. Одета Таня была сейчас просто: коричневая вязаная кофточка, темная юбка, косынка, повязанная на затылке. «Не легко ей, видно, дается жизнь», - подумала Марина Николаевна, бросив взгляд на простыню, прикрывавшую зеленое платье. И неожиданно ей представилось свое далекое: жили вдвоем с матерью на Арбате. Училась. Зарплата у матери маленькая, но скопила она немного деньжонок и подарила ей туфли - лодочки да шерстяное платье - первое шерстяное платье в жизни. До того все в ситцевых ходила и только пуговицы для разнообразия меняла. Но выдавать свою бедность не хотела. Какое там: в шерстяном платье форсила так, будто у нее их десяток... Вспомнила Марина Николаевна и как - то сразу другими глазами взглянула на Таню и уже не могла понять, чем она ей не нравилась.

- Послушайте, Таня, мне все разно делать сегодня нечего. Давайте я обработаю счета. - И Марина Николаевна стала собирать разложенные на столе бумажки.

Но Таня, заметив новые, незнакомые интонации в голосе начальницы, заговорила растерянно:

- Марина Николаевна... Я же свободна. Я совсем, совсем свободна...

- Ничего, Таня... Ничего... - повторяла Марина Николаевна. - Ведь я тоже свободна и одна...

Она привычным движением собрала бумаги, уложила их в папку. Потом встала, машинально поправила бантик на блузке, одернула жакет и, попрощавшись, быстро вышла из комнаты.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.