Нормальное состояние - поиск

Разделение труда в зависимости от склонностей каждого наступило и тут. Само собой получилось, что врач Александр Лук стал выступать в роли «ходячей энциклопедии». Стихией инженера Валерия Старинца оказались обобщения. Про себя Головань сказал так: «Ну, а я упрощенец. Мне схему подай, скелет. Но бывает, меняемся со Старинцом местами. Мы всегда выступаем с ним в пику друг другу — так для дела полезней. Ведь еще древние греки поняли, что истина рождается в спорах...»

Восемь разных людей. Среди них молчальники и говоруны, горячие и уравновешенные. Невозможно лишь разделить их по шкале Людмилы Б. Все они «головы», и все в то же время «руки», все «избранники», и все «рабочие муравьи» и слово «исполнитель», я уверен, никому из них не показалось бы зазорным. Ибо каждый внес в общий котел и мысли свои и дело.

Ведь в конце концов Ван Клиберн или Ойстрах — тоже «только исполнители». Есть руки, глаза, уши и умение исполнять музыку, созданную другими.

Еще одно признание содержалось в исповеди «рабочего муравья»: «Работа для меня не представляет интереса, но и не вызывает отвращения. Это необходимость...»

Не здесь ли заключена разгадка не слишком-то сложной, «муравьиной» философии?

В науке, как в любой творческой деятельности, нормальное состояние — это поиск. Но не сам же по себе поиск цель творчества, а та, пусть не частая, находка, которая нет-нет да одарит ищущего.

«Эврика» — нашел!

Не каждому попадается драгоценный самородок — разные у людей таланты, упорство да и, попросту говоря, везучесть. Но есть одно свойство, общее для людей творческих и, по-видимому, вовсе не знакомое «муравью», — увлеченность своим делом.

Еще не так давно в глазах публики ученый выглядел этаким вечно погруженным в мысли чудаком «не от мира сего». Он считает, что потерял зонтик, а у него по зонтику в каждой руке. Он предпочитает стоять лицом к доске, а спиной к аудитории. Он пишет «а», говорит «b», имеет в виду «с», когда должно быть «d»... A ныне кого удивит физик в горах с ледорубом, или математик на головоломной трассе слалома, или биолог с этюдником?.. Спектр увлечений широк. «Мы любим все: и жар холодных числ, и дар торжественных видений...»

Но главная линия спектра неизменно остается четко и ярко выраженной. Настроенность на свою волну постоянна.

Математик Самуил Заславский — из той же «группы мышления» киевлян — долго бился над алгоритмом важнейшего блока «эмоциональной» модели и никак не мог получить необходимого результата... пока не свалился с гриппом. При температуре тридцать девять, в полубредовом состоянии, его «осенило». Найденное в тот миг решение (его так и окрестили — «бредовый алгоритм Заславского») вошло затем в окончательную программу экспериментов на электронной счетной машине.

Стоит ли спрашивать у Заславского, как он относится к своей работе?

Юлия Капитонова, коллега Заславского по институту, проделала оригинальное математическое исследование по машинному переводу. С помощью теории автоматов (которая многим обязана трудам академика В. М. Глушкова, директора Киевского института кибернетики) Капитонова сумела перевести незнакомый текст с венгерского языка на баскский, не имея ни малейшего представления ни о том языке, ни о другом. Мысль заняться этой работой возникла во время прогулки на пароходе. В компанию математиков затесался лингвист и задал математикам головоломку. Этот ребус сыграл роль запала. Но пришлось провести над расчетами не одну бессонную ночь, прежде чем удалось продемонстрировать могущество математики.

Разве смогла бы Юлия Капитонова отозваться о своей работе как о необходимости, которая «не вызывает отвращения»?!

Не так-то легко бывает преодолеть «постоянную настроенность!» Даже сон иногда оказывается плохим «выключателем». Известны же в истории науки «приснившиеся» открытия: немецкий химик Кекуле увидел во сне структурную формулу бензола, а Дмитрий Иванович Менделеев — подобие периодической таблицы!

И все-таки человеческий мозг нуждается в отдыхе, в отключениях. Не потому ли, что отключение необходимо, физик взял в руки ледоруб, а математик стал горнолыжником? Карабкаясь по отвесному склону или, наоборот, стремглав скатываясь с него, любимыми мыслями не отвлечешься! В противном случае едва ли кто-нибудь когда-нибудь узнает о них...

В подмосковном городе Обнинске я видел большой плакат с двустишием Маяковского: «Запомни, трудящийся, правило простое: Работаешь сидя — отдыхай стоя!» Призыв пришелся по адресу, поскольку большинство трудящихся Обнинска составляют научные работники.

Подействовал ли призыв в достаточной мере — судите хотя бы по шутливому отчету о летнем отдыхе конструкторов физико-энергетического института: «24 530 километров проехали на автомобилях, 6 000 миль проплыли на кораблях, 28 000 километров пролетели на самолетах, привезли сувенирных камней и ракушек 2 тонны».

Я спросил у доктора физико-математических наук Владимира Аграновича, чем объясняется популярность туризма в Обнинске. Агранович — физик-теоретик, а теорик, как известно, может объяснить что угодно.

— А чему удивляться? — сказал Агранович. — Отдых — смена занятий, Если бы большинство обнинцев составляли почтальоны, вот тогда страсть к туризму была бы необъяснимой.