Уже лет десять прошло с того случая, а вот не выходит из головы... Воскресенье, июль, жара. Я торопился на вокзал: договорились с друзьями поехать отдохнуть на Обское море. Я опаздывал, нервничал, вдруг сзади: «Сынок!» Оборачиваюсь – старушка с рюкзаком, рядом старик с сумками. «Помоги, сынок». Вот, думаю, как некстати. Взял сумки, иду. Вижу, отстают мои старики, не поспевают за мной. «Мы, – говорит старушка, – из Искитимского района, два часа – на электричке. Пенсию получили, надо кой-чего купить, вот и приехали. Ты нас только до вокзала доведи, а там мы сами». Довел я их до электрички, посадил. «Спасибо, спасибо, сынок... Ты уж извини нас, что время потратил, только нам помочь-то некому. Сынок у нас такой же был... как ты, и усатый тоже... С войны не вернулся...» Не по себе мне стало. И море показалось холодным каким-то...

Как много у нас долгов – перед родителями, учителями, перед людьми, поставившими нас на ноги!.. Всегда ли мы помним о них?..

Теперь о том, что считаю главным. О работе.

В бригаде нас пятеро. Когда объединялись, решили: работать на совесть. Были и такие, кому оказалось с нами не по пути. Не держали. Месяц назад стали работать на единый наряд.

Меня недавно спросили: вот вы теперь в общий котел работаете, так зачем же вам тогда в бригаде новичок Володя Гущанский? Какой от него навар, вы же в зарплате из-за него теряете? Вот ведь как вопрос ставится! Что МЫ от этого выиграем? Ну, пусть на первых порах действительно несколько потеряем в деньгах – что, разоримся? Вопрос-то и по-другому можно поставить: что НОВИЧОК выиграет? А тут только пальцы загибай! Дело постигнет намного быстрее, качество работы повысится – брака не будет. И еще: полноценным рабочим человеком он себя быстрее почувствует. Твердо усвоит, что помогать другим – долг человека. Ему-то всегда помогут. Ребята в бригаде проверенные, активные: Саша Пытиков – профгрупорг. Витя Шнянин – член райкома КПСС, народный заседатель, председатель совета молодых рабочих. Значит, и общественную жилку в новичке разбудят. Сложные жизненные вопросы растолкуют. Ну, а кроме всего, годы комсомольские уходят, надо себе и смену готовить.

Володя еще в армии был, мы ему письма начали писать; как, мол, дела, солдат? Давай настраивайся после службы опять к нам в бригаду, ты же наш, чкаловский. И вот после демобилизации пришел. Повзрослел, возмужал. Взяли его в бригаду, теперь все пять пальцев у руки.

Володя старательный, трудолюбивый на редкость. От станка не оторвешь. Тут, конечно, сказывается «школа» наших ребят – главное-то условие работы прежним у нас осталось. Витя Шнянин все подшучивал над Володей: ты, говорит, курить должен бросить непременно, тогда тебе от станка вообще отходить не потребуется. И что же? Дошутился – бросил Гущанский курить. Теперь, кажется, не позови его домой – останется в цехе. Во какая смена растет! А то спрашивают, понимаешь, «что вы от этого выигрываете?».

Самый главный педагог у нас Володя Дегтярев. Что касается терпения в объяснении – тут ему равных не сыщешь. Я, бывает, не сдержусь, а Дегтярев – свои дела в сторону, все объясняет, где надо – на станке покажет. Со стороны наблюдаю, себя поругиваю – вот как надо.

А то ведь что скрывать, наставники попадаются разные. Есть и такие: давай, парень, сам смекай, а у меня – план, времени нет, и вообще время – деньги. У нас же ни Дегтярева, ни других ребят никто наставниками не назначал. Сами, без указки, взвалили на себя эту обязанность. Но тут и обратная связь срабатывает, третий закон Ньютона – действие равно противодействию – Гущанский старается изо всех сил. оправдывает доверие на все сто, а то и на двести. А видеть, как твой ученик в настоящего мастера превращается, хозяином на заводе становится – самая настоящая радость. Причем такая, какую за деньги не купишь.

Насчет хозяина я не ради красного словца сказал. Володя Гущанский сейчас член «КП». Витя Шнянин тоже. Рейды – это по их части. Раньше, я замечал, в цехе бывало: фреза сломалась – ее в сторону. Валяется. А ведь это металл, и дорогой. Смотрю, ребята атаку за экономию повели. Их сначала не все понимали: чего кипятитесь, личная, что ли, фреза? Личная, говорят, наша с вами. Потише стали шумные. Фрезами меньше разбрасываются.

К сожалению, не скажешь, что все вокруг только и занимаются экономией. Поступают детали с большим литником. Вот уж где металла расходуется в стружку!.. «Ну, как же так можно!» – возмущался Саша Пытиков. Сходили мы к технологам, обсудили. Оказалось, еще в литейке можно освобождаться от лишнего металла, просто до этого никому дела не было. Это я к тому, что часто мы призываем друг друга вместе бороться, а надо еще и каждому, лично.

Тут как-то приходит к нам на обработку большущая заготовка, металла в стружку уйма уйдет. Прикинули мы: а не попробовать ли из нее две скроить? Работа, правда, предстоит тонкая, почти ювелирная, малость ошибся – пиши пропало. Со стороны кто-то подошел, видит, как мы возимся, мозгуем, спрашивает: делать вам нечего, что ли? Нечего, отвечаем. Разрезали мы ее аккуратненько пополам, обработали – получилось! И пошло! Сберегли и металл и время. И вижу – ребята ходят довольные: доброе дело сделали. Кто-нибудь скажет: чему радоваться-то, не себе ж сделали.

Я, например, не верю в то, что любой человек – рабочий не может стать ударником производства. Другой вопрос: хочет ли? Не хочет – тут хоть расшибись, создай ему идеальные условия – он как работал, так и будет. И деньги большие ему не нужны, хватает того, что имеет. Скажем откровенно, средний рабочий зарабатывает сейчас совсем неплохо.

Какое все это имеет отношение к разговору? Ведь большинство передовых рабочих не из-за денег хорошо работает, или точнее, не только из-за денег. Я по себе сужу и по ребятам своим. Нравится хорошо работать, нравится соревноваться, опережать других. Тут как-то несколько месяцев назад второе место заняли в соревновании – так уже и неприятно, червячок гложет: не дотянули.

На днях вызывает руководство, вот заготовки, надо завтра иметь готовые детали. Времени в обрез. Срочный заказ. Не сверхурочный – с планом у нас порядок, – а срочный. Глянул я – детали в «дровах», совсем неподготовленные. С ними и за две смены не управишься. Но из-за них в производственной цепочке где-то звено лопнуть может. Короче, надо. Трудно, но в то же время даже приятно: именно ведь к нам обращаются в тяжелую минуту, ценят, значит, доверяют. Собрал я ребят. Время, говорю, работает против нас, домой сегодня не пойдем. Никто не спросил: а что мы будем иметь за это?

Хорошо, у меня дома телефон, а у ребят – нет. Я побежал звонить, они мне только крикнули: «Скажи своим, пусть наших предупредят».

На следующий день детали были готовы.

– Что, – говорю Пытикову, – устал немного, Саша?

А он у нас самый крупный, сильный и, наверное, самый добрый, книголюб, библиотека дома, мы все ею пользуемся.

– Да нет, – отвечает, – я и не заметил, как время пролетело за работой. Счастливые часов не наблюдают. Вот только дома, поди, волнуются.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.