Не тонут

– На грани. Именно туда никого не посылали. А что, сказали, что послали?

– Вроде. Значится так, сейчас ко мне по этому поводу приедет большой начальник, поэтому привести себя в порядок по форме одежды. Где ваш головной убор?

Полковник Побирохин опять включил песню «Славян», из чего мы сделали вывод, что он окончательно успокоился. Музыка с новой силой грянула из окна.

– Значит, так, – обратился полковник к милиционерам. – Иван, вы идете до дамбы. Наличие употребляющих, разведение костров как в мангалах, так и на земле. Пресекать разведение на земле. В мангалах – смотрите по обстановке. Если мангал ниже 20 сантиметров – прекращать это дело. Вот, кстати, почитайте мою новую методичку.

Побирохин посмотрел на нас, как будто впервые увидел.

– Видите, ни одного летального, а по шапке все равно получаю. Скажу вам так: наша работа спасателей выеденного яйца не стоит, если мы не будем работать с милицией. Профилактическая работа начинается с берега, ибо 95 процентов – это пьяные, и 5 процентов – либо гастарбайтеры, наши братья по разуму. И психи. Но мое ноу-хау звучит так: «Спасение на воде начинается с суши».

Целую, побирохин

– А гастарбайтеры – они что, плавать не умеют?

– Точно так, – соглашается начальник ПСС «Академическая». – Они обвязываются бутылками; берут баклажки, связывают их на талии, как пояс шахида, и на них плывут. Таких нами спасено 5 человек из 16-и. Потому что баклажки протыкаются арматурой. Некоторых гастарбайтеров прямо с воды доставали, некоторых – со дна. Пять минут – и у человека клиническая смерть. Нам дается пять минут. Ни секундой больше.

Александр Побирохин всегда оживляется, когда речь заходит о нормативных актах. Он даже вскочил со стула, поправил шорты. Пообещал нам, что не отпустит никого из кабинета, если мы не опубликуем его любимый отрывок из Правил охраны жизни людей на водных объектах (постановление правительства Москвы № 702-ПП от 5 августа 2008 года). Мы обещали полковнику опубликовать. Исполняем:

«Посетителям водных объектов запрещается: распивать алкогольные напитки, находиться на водных объектах и их береговых полосах, в зонах отдыха и на пляжах в состоянии алкогольного опьянения».

Как это ни угрюмо звучит, но этот отрывок – любимое чтение полковника. И ключ к предотвращению смертей на водах. Он удовлетворенно сел на стул:

– Я говорю в контексте. Но ведь вы, паразиты, в жаркие дни все равно купаетесь! Все равно, черт возьми, лезете в воду. Туда, где купаться запрещено. Вот на моем пруду купаться можно только вдоль небольшой оборудованной береговой линии. Но вы же лезете тысячами, хоть кол на голове теши! Поговорим философски: отрицание отрицания. С одной стороны, с нас спрашивают, чтобы не было утопленников (и я за это деньги получаю), с другой – вы пьете водку и купаетесь. Как быть? Как найти мне золотую середину? При этом я не имею права пресечь употребление алкоголя, я могу только спасать на воде. Вот и написал я методику взаимодействия меня с органами милиции. Люди должны отвечать перед законом за то, что являются потенциальными утопленниками.

– Но ведь нельзя же всех сразу тащить в милицию? У вас тут сотни пьют водку.

– Отлично говоришь! Есть такое слово в русском языке: дифференцированный подход. Поэтому мы закрываем глаза на пьянство. Ваш покорный слуга Побирохин берет мегафон, идет на «дикие» пляжи и говорит: «Здравствуйте, дорогие отдыхающие! Я начальник спасательной станции! Знайте, что водка угробит вас! Не заходите в воду в состоянии алкогольного делирия!». Но пытаюсь очень мягко доносить. Принцип толпы знаете? Если один пьяный полез в воду, за ним стадом идут все пьяные. Шпильку вытянул – и толпа пьяных тут как тут. Это я у Элиаса Канетти прочитал. В общем, «Кудри вьются до лица, люблю Ваню-молодца». С любовью надо к людям. Это я и пишу в методичке. Целую, Побирохин.

Опасная служба

Полковник неожиданно погрустнел. И рассказал, как недавно к нему заступил наряд из ОВД «Тимирязевский». Этот мучительный факт до сих пор не выветрился из его сознания.

– Заступает на дежурство младший милицейский состав. Гляжу – они даже не слыхали о существовании руководящих документов, постановлении правительства Москвы № 702-ПП. Бери букварь, бляха-муха, и читай! Мне становится страшно. Я беру сержанта, подвожу к пьяному. И говорю ему: «Фас!». Они разводят руками: «А на каком основании?» – «Вот здесь написано: им запрещается нахождение в пьяном виде в зоне отдыха! Чего ты спрашиваешь меня?». А то они ограничиваются беседами с неадекватными гражданами, которые после убытия наряда начинают распивать водку с новой силой. Все утонут! Давайте проедем, сами посмотрим на наших граждан? – неожиданно предложил начальник ПСС «Академическая». – Заодно покажу вам, где шизофреники сидят.

Мы с радостью согласились. Уселись в просторный патрульный катер «Вельбот». В изнуряюще-знойный послеполуденный час в пруду купались всего несколько человек. Втайне я мечтал, чтобы хоть у одного из них свело ногу.

– Вот, смотрите, женщина переплывает пруд, – указывает Побирохин на маленькую точку. – Это боль моя! Вот ведь буй – за ним все несанкционированно.

Побирохин берет мегафон и обращается к нему с небольшой речью: