Не тонут

– Тонут, как правило, вечером, после шести, – продолжает полковник. – Это только в кино бывает, что человек плывет и вдруг начинает махать руками как потерпевший, как в фильме «Большая перемена»: «Помогите! Помогите! Тону!». Не-а, все происходит тихо. Человек, разгоряченный, бросается в воду, спазм сосудов, остановка сердца – и он камнем вниз. Без всяких разговоров, без рук. Просто тонет. Или захватил воду, вода попала, он тут же набирает еще воды. Следом – спазм нижних дыхательных путей. И все – камнем на дно. Тут же теряет сознание.

Однажды Побирохин имел дело со спецназовцем ГРУ. Тот кричал на Побирохина, кричал. Потом стал переплывать пруд, и ему свело ноги. Еще и ногу на арматурину, как на шампур, надел. Побирохин его спас. Тот пришел через неделю, кланялся в ноги. «Дурак я, – говорил, – бес попутал. Спасибо, Валентинович, что не плюнул».

Итак, вы утонули

В старину людей на водах спасали очень смешным образом. Шансов практически не было: «мнимоумерших утопленников» поворачивали с живота на спину и обратно, катали их в бочке, возили на быках и подбрасывали на простынях. В 1799 году в «Краткой для народа книге», изданной в России, рекомендовали «стараться, чтобы впустить в легкие воздух посредством вдыхания изо рта в рот или с помощью «раздувательного мешка». Аналогичный способ рекомендовался и в первой книге по плаванию на русском языке Г. Тевената (1807). В «Наставлении для возвращения к жизни мнимоумерших утопленников» Русского общества подаяния помощи при кораблекрушениях впервые рекомендовалось «очищать полости рта и глотки от посторонних веществ и слизи».

Побирохин учит иначе.

– Итак, вы утонули. У вас есть 5 минут. Подплываем мы, водолазы поднимают ваше тело на поверхность. Сначала выгребается песок и водоросли из дыхательных путей, изо рта. Потом на катере – два вдоха, 14 нажатий на сердце. Снова два вдоха, 14 нажатий на сердце. Это мы проводим так реанимационные мероприятия. Нашатырный спирт, массаж головы, снова искусственное дыхание, и когда вода вышла, вы задышали – значит, все хорошо.

На вопрос «В чем же ваша мотивация, как вы переносите брань и оскорбления в свой адрес?», Побирохин показывает на внедорожники, припаркованные во дворике спасательной станции:

– Нам неплохо платят. Да, у нас нет медали «За спасение утопающих», зато есть льготный кредит МЧС, бесплатное снаряжение, гидроциклы, катера, хорошие машины. Получаем мы достойно. Зарплата начинается от 60 тысяч рублей. Я своим плачу больше. В среднем, 80 тысяч. Это наилучший стимул. Не медаль, а отношение. А что медаль? Ее выдали последний раз 20 мая 1991 года. С медалями этими ходило 24 тысячи человек. Сейчас есть ее аналог – медаль «За спасение погибавших». Но как же, черт возьми, приятно, когда за цифру «0» в графе «смертельные случаи» ты получаешь по итогам года 13-й и 14-й оклады разом. Вот поэтому у меня здесь и не тонут. Тьфу-тьфу-тьфу.

Пока мы беседовали, на станцию приехал замначальника Московской городской поисково-спасательной службы Фарит Адиятуллин. Милиционерам, которых утром остановили невысокие коренастые люди из правительства Москвы, он сказал: «Не ссыте, все нормально. Вы четко исполняли свои обязанности». Потом проверил, как убрана постель в комнате отдыха.

– Немножечко не так застелена кровать, – констатировал он. – Смотрите, этот край вот так, а это конвертиком. Чтобы пришел спасатель вечером, свое белье снял, постель свою застелил. И полотенце для ног где? А то приедут и скажут: «Ни хрена у вас полотенец нету».

В заключение Фарит Адиятуллин сообщил лично нам, что полковник Александр Побирохин, наверное, лучший спасатель в Москве.

И, между прочим, мы даже не удивились.