Я начал сердиться. Мне надоел этот разговор. Кроме того, я с утра ничего не ел. Я пошел на кухню и стал зажигать примус.
Примус шипел так подозрительно, что моя соседка старуха моментально отскочила.
- У вас не найдется этой самой, ну как ее там, - для того, чтобы она поняла, чего я хочу, я щелкнул пальцами, - Иголки?
Иголку я получил, но мое настроение было вконец испорчено. Забыл я иголку, очевидно, потому, что вчера уколол себе палец...
Яичницу мы съели. И тут я решил надуть Андрюшку. Я вынес мусор, вошел в комнату и состроил похоронное выражение на лице.
- Скандал, ребятишки, будет, - тут я намеренно оговорился, - сейчас я выкидывал мусор и вместо этого самого мусорного ящика, то есть, плевательницы, - поспешил поправиться я, - выбросил его на пол...
- А почему ты вместо плевательницы сказал «мусорный ящик?» - набросились на меня ребята.
- Дураки вы, - заржал я, - молодые идиотики. Какого черта вы будете бузить, если я надул вас намеренно...
С того случая прошло две недели. Но настроение у меня все еще не улучшилось.
Я не могу дознаться у себя, почему я наврал именно о мусорном ящике. Ведь, наконец, я мог бы взять какой - нибудь другой предмет.
И неспокоен я именно потому, что никак не могу вспомнить - где, когда и при каких обстоятельствах меня ткнули головой в мусорный ящик...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
На Мурмане
Английская буржуазия в борьбе за власть