– Хватит. Я не спал уже три ночи. И я пошел спать. Спать до завтрашнего вечера.

И, если его начнут о чем-нибудь расспрашивать, тогда он добавит:

– Гуд бай!

В общежитском умывальнике он будет долго-долго плескать в чумазое лицо холодную воду, потом у себя в комнатке сбросит с гудящих ног грязные сапоги, с размаху упадет на кровать и уснет, чувствуя, как уши начинают забывать о тяжелом, надрывном, стреляющем вое тракторного мотора.

А в коридоре будет звенеть гитара. Девчонки чуть охрипшими голосами будут петь. И за окнами засвистит в сосняке ветер.

Володьха Павлов, или попросту Волоха, так зовут его в поселке, не

спал три ночи. Сначала он пробирался по бездорожью в Шелехово за соляркой, когда привез ее, нужно было идти выручаяъ застрявшую где-то за Туманшетом автомашину, потом он пробивался к Перевозу за продуктами – мукой, консервами. И все это по грязи, по дождю, по дорогам, которые никак нельзя называть дорогами.

Улыбнувшись, Володька вспомнил, как возле Перевоза он помогал взрывникам выдергивать из грязи компрессор. А когда выдернул его и присел рядом с заглохшим трактором покурить, к нему подошел деревенский мальчуган. Белобрысый, с испачканным черемухой чуть ли не до затылка лицом. Он долго смотрел на взрывников, укладывающих в кузов буровое хозяйство, потом начал рассуждать:

– А я бы эту гору продырил сверху донизу. Как ахнул бы! Только жалко. Мы прошлую зиму по горе с Санькой на лыжах ходили, дак зайца видели...

Заяц был, наверное, смешной и толстый. Когда Володька заснет, он наверняка приснится ему.

Трактор ревет и ревет. В просвете между деревьями показался поселок.

...В час ночи кончила свою работу саранчетская пилорама. А еще через несколько минут – «электростанция» – движок.

Когда же рамщик Вася Родичкин пришел домой, то тут же кинулся назад к бараку, где живет начальник. Он гремел в темные стекла кулаками.

– Александр Федорович! Жена... рожает...

...И Волоху разбудили. Еще ничего не понимая, он сидел на кровати, лохматил черные свои дремучие волосы и никак не мог открыть онемевшие глаза. Когда открыл – все понял.

Старенький «С-80» завелся сразу. Закашлялся, как человек после сна, потом обиженно заревел во весь голос на тайгу, на звезды. Володька тронул его осторожно-осторожно. И повел по дороге, которую никак нельзя было назвать дорогой.

Вел и слышал: за спиной, перекрывая моторный гул, стонет и плачет Зинка.

И всю ночь, все следующее утро в поселке ждали. Успеет ли Волоха до родов довезти в туманшетскую больницу жену Васи Родичкина? Ведь это самые первые роды здесь, на будущей станции Саранчет.

В полдень, когда высоко над тайгой застыло июньское солнце, из перелеска, не разбирая дороги, весь мокрый от росы выбрался Вася Родичкин. Он бежал к поселку, широко размахивая руками и что-то крича.

Ребята, девчонки, начальник кинулись к нему навстречу, навстречу звонкому, счастливому, плачущему крику:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.