Наследник

Праздничный обед был испорчен. В комнате стало тихо. Софья, подперев руками голову, тревожно смотрела на дверь, за которой скрылся сын. Кузьма Федорович чувствовал себя в какой-то мере виноватым и хрустел пальцами, покряхтывал. И неизвестно, сколько длилось бы это тягостное молчание, если бы не звонок в прихожей.

Анна Антоновна встрепенулась и поспешно зашаркала из столовой. Через минуту послышался .голос Ромашкина:

– Нет, нет, раздеваться не буду, Анна Антоновна! Я на секунду... Он вошел в стоповую и поклонился, держа шляпу в руке. Обежал

глазами всех сидевших за столом, и взгляд его сделался беспокойным.

– Где Егор? Как он?

– Дома Егорушка, – отозвалась Анна Антоновна, с укором поглядев на мужа.

– Чувствует он себя как?

Егор Васильевич косо усмехнулся.

– Ас чего бы это ему плохо себя чувствовать-то?

– Я спрашиваю, как его нога? –раздраженно проговорил парторг. – Температура не поднялась?

Булатовы растерянно переглянулись и уставились на Ромашкина. Он изумленно раскинул руки.

– Так вы что, ничего не знаете?

– Сергей Иваныч, милый, не томите, – со слезами в голосе попросила Софья.

. – Только не волнуйтесь, Софья Николаевна. Все обошлось. Сейчас объясню. Вчера в середине смены неприятность... сильный выброс... Софья, всхлипывая, выбежала из столовой.

– Задали в печь руду, и получился термический удар – бурное вскипание. Наверно, кремния было много в шихте. Металл швырнуло черев садочные окна. Огненная лужа почти до самого пульта. Подручные, как водится, стали бросать магнезит, наращивать порог. А третий подручный в суматохе подбежал чересчур близко. Паренек еще новенький, меньше месяца на печи. Ему закричали – не услышал. Егор кинулся, оттолкнул его. В это время второй выброс. Егора-то и обварило. Вот тут, повыше колена. В горячке никто не заметил, и он виду не показал. Наравне со всеми работал. А когда наладили плавку, вдруг упал. Заводской врач хотел его в больницу... На пойму, как вы не заметили: ведь из медпункта его привезли часа за два до конца смены...

– Господи боже мой! – запричитала Анна Антоновна, спеша из столовой. – И вправду... Как же это я... .

– Я говорил с врачом. Недельки две-три придется полежать. Уколы, перевязки. Главное, чтоб температура не вскочила. Так где же он?

Егор Васильевич, взявшись обеими руками за край стола, с трудом поднялся и, тяжело и шатко ступая, ни на кого не глядя, пошел в комнату внука.