Уже зная, что Олег Комов в детстве учился играть на виолончели, и увидев в его мастерской небольшую скульптуру Чайковского — эскиз нового памятника,— я спросила художника, какой вид искусства, кроме скульптуры, ему ближе всего. Ответ оказался неожиданным: «Театр».

— Почему театр?— снова спросила я, полагая, что к скульптуре это не имеет никакого отношения.

— Театр скульптуре ближе всего. Режиссер и скульптор — близкие по своему характеру профессии. Ведь скульптор выстраивает композицию так же, как режиссер — мизансцену. Решающее значение в скульптуре приобретают жест и поза. Недоработанный жест приводит к нелепости. Фигура смешна, если жест противоречит внутреннему характеру, она становится похожей на плохого актера, который неумело двигается и преувеличенно размахивает руками. Вообще же я не люблю ложный пафос, мне кажется, это устаревший прием, как в театре, так и в скульптуре. Важно угадать внутреннюю драматургию. Есть и еще общее — организация пространства. Фонари, деревья, кусты, архитектура — все должно быть взаимосвязано. Эта среда — то же самое, что декорации в театре.

Когда внимательно вглядываешься в работы Комова, понимаешь, что сравнение с театром правомерно, особенно в его сюжетных произведениях — «Пушкин и Гончарова», «Циолковский», «Суворов», «Венецианов».

Статуэтка «Циолковский» — это даже не мизансцена, это маленький спектакль, в котором показана жизнь героя.

У распахнутого окна в профиль к зрителю, крепко сжав крест-накрест сложенные на груди руки, стоит Циолковский и смотрит сквозь окно на невидимые нам звезды. Он в очках, с короткой бородкой, еще молод и полон энергии. Сутулая, почти круглая спина, крепко упирающиеся в землю ноги, крутой, мощный затылок и чуть откинутая вверх голова — вся его напряженная фигура охвачена внутренним огнем открытия. Он не несчастный чудак мечтатель, а уверенный в себе человек, одержимый идеей, увидевший то, чего не видим мы.

Эта скульптура, быть может, более других разъясняет принципы «сурового стиля». Фигура ученого с точки зрения академической правильности форм и пропорций некрасива. Художник не боится показать некоторую ее несуразность — чуть выступающий живот, излишний перегиб талии, неуклюже сложенные руки. И в то же время это фигура современного мыслителя — образ, полный внутренней красоты, содержания, таланта, интеллекта. Причем скульптор увидел не только одного ученого — Циолковского, он создал человека XX столетия, раскрепостившего свою мысль, поднявшегося до высшей точки нравственного и интеллектуального развития.

У Комова нет проходных, стандартных работ. В разных жанрах — малая пластика, монументальная скульптура, портрет, рисунок — он поднимается до уровня подлинного искусства. А как многообразен круг его интересов! Салтыков-Щедрин, Суворов, Репин, Дмитрий Донской, Козьма Минин, Рублев, Венецианов, Пушкин, Лермонтов, Чайковский, Гагарин, Королев, Курчатов... И в каждой работе — проникновение в духовный мир героя, вера в творческую мысль, в духовную красоту человека. Вера в добро, которая так поразила нас когда-то в «Мальчике с собакой».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.