Начало

Они дали задний ход - и цепи натянулись. Они рвали надолбы, как зубы, вместе с бетонной пломбой, державшей их основания.

Васе не хотел ось ни пить, ни есть. Он не чувствовал усталости; взглянув с опушки, он увидел в лощине, уже по ту сторону деревни, наши противотанковые орудия. На дороге толпилась тьма-тьмущая народу. Ехали орудия, грузовики, кричали мотоциклисты, над всем стоял стон от близко бьющих орудий, и через лес с очень большими промежутками била белофинская батарея.

Снаряды рвались, перелетая дорогу. В лесу, куда вошел Вася с товарищами, звуки заглушались.

«Неужели уже день идет к вечеру, - подумал Вася, - или из-за толстых деревьев и широких ветвей здесь так темно».

В лесу было сумрачно, и короткий день, действительно, шел к концу.

Сейчас Вася был разведчиком, и это значило, что впереди его нет никого из наших и всего два бойца вместе с ним пробираются, раздвигая ветви и осматриваясь.

Легкий ветерок осыпал снег с деревьев. Около большого пня Вася остановился. Он сделал знак рукой товарищам - и они замерли. Ему послышался шорох на ближнем дереве. Птица, что ли, сейчас слетит с него?

Но вместо птицы грянул выстрел. Он грянул близко, и пуля обожгла щеку Васи. Вася присел, даже прилег за пень. Он сделал это так порывисто, что, видимо, ввел стрелка в заблуждение: тот подумал, что одного свалил. Два васиных друга лежали в снегу, рассматривая внимательно деревья.

Вася тоже рассматривал. В просвете между ветвей показалось ему, что вьется что-то белое. Снег не может так колыхаться. «Халат, это край белого халата!» - Постой, дружок! - сказал он и стал медленно наводить винтовку.

Это был первый васин выстрел по видимому врагу. Он спустил курок плавно и уверенно.

На дереве что-то взметнулось и белым привидением, раздирая ветви, шлепнулось оземь где-то в чащу.

До сих пор Вася не задумывался над картиной, его окружавшей. Сначала это все было очень похоже на дачные ленинградские места: сосны, холмы, ручей, косые жерди вместо забора в горевшей деревне; зимний день напоминал лыжные вылазки, а огонь орудий был той новизной, которая только бодрила и сообщала какую-то дикую энергию движениям.

И только сейчас, идя с двумя товарищами в неизведанном лесу, где только что он сбил белофинского солдата с сосны, Вася почувствовал всю ответственность своего задания, всю необходимость собственной инициативы, собственных решений и опасность, которой он подвергается уже не вместе со всей ротой, а лично он, Вася, за которым идут два бойца, а он старший. Лес пересекали снежные поля, и кое-где Вася видел следы лыж, иногда петлявших на одном месте, иногда решительно шедших куда-то далеко, в глубь леса.

Кириллов и Иванушкин не шли рядом: они держались по сторонам, и каждый смотрел в свою сторону, о каждом подозрительном признаке сообщая товарищу.

Они прошли поляну по краю, держась у деревьев, и, по расчетам Васи, выходили в тыл тому холму, с которого велся ожесточенный огонь. На этот холм он и был наряжен в разведку.

Теперь холм заворачивал перед ним. Нужно было с большой ловкостью подобраться к его тыловому краю, чтобы оттуда что-нибудь рассмотреть на его гребне.

Так они и сделали. Ползком, уже не решаясь идти, они медленно огибали холм. Изредка сюда залетали наши снаряды, и тогда бойцы ложились, прижавшись к снегу, пока не сверкала синяя молния где-то за ними, и удар разрыва долго стоял в холодном, гулком воздухе.

Ничего особенного на гребне они, просматривая его вкось, не увидали. Только в одном месте как-то странно лежал грудой валежник да ниже его почему-то обрывисто, квадратом стояло проволочное заграждение.

И вдруг, сделав еще несколько быстрых движений и вылезши на противоположную сторону холма, они увидели свежий лыжный след и, самое удивительное, - прислоненные к деревьям лыжи. Как будто действительно речь шла о лыжной вылазке и уставший лыжник завернул куда-то погреться. Куда?

Вторая пара лыж лежала на земле, точно владелец только что скинул их с ног и провалился сквозь землю. Сквозь землю, потому что ни одного живого существа они не видели, как ни всматривались в окрестности.