Взглянув, я понял еще одну перемену, которую до сих пор чувствовал, но не мог окончательно себе уяснить: вместо обычных юрт кочевнической архитектуры стояли наскоро поставленные «балаганы» из дугообразных веток, укутанных кошмами. Юрт же было всего несколько и принадлежали они наиболее зажиточным, не занимавшимся земледелием.

«Значит, главное все - таки не здесь, а там... у хлеба... у земли...».

* * *

НА ПОЛУ посреди юрты дымился кизяк, для прикурки. Мы жадно курили махорку, только что привезенную по заказу из города, и старый Тажи, около сорока лет батрачивший у русских, ловко сплевывая в огонь, говорил:

- Совет нам землю дал... Спасибо Совету... А крестьяне ругаются, какой он, говорит, киргиз - хозяин. Хорошо ему говорить. Попробовал бы он пахать без хозяйства... У нас где хозяйство? Ничего нету. Давали на два, на три и на пять семей один плуг и одну телегу. Когда у лошади пять хозяев - дело не пойдет, сам знаешь. Просили: - дайте каждому плуг - нету. Конечно, нас сколько тысяч, где возьмешь. Вот и трудно Крестьянин говорит: зачем на джейляв кочуешь Лентяй, говорит... Правда, другой казак есть - не понимает. А я так скажу, вчера у тебя махорки не было, так ты весь аул избегал, искал и ничего работать не мог, почему так? Привычка. Да. Вот и подумай теперь... Зимой, знаешь, как живем... есть нечего, холодно... кругом снег, в землянке дым, грязь, вощи... Скот снег кушает, кушает - сдыхает... Вот живем... А весна придет, скотина на ногах не стоит... Снег пропал, поправляться начнет, через три недели трава сгорела... надо в горы. Человек тоже так: одни кости - тоже в горы хочет: в горах на джейляве скотина, там и молоко и кумыс и мясо, там вода хорошая, куда пойдешь?.. Конечно, будет хорошее хозяйство... хлеба на всю зиму, сена, клеверу.. хата теплая, одежда хорошая... тогда кто будет кочевать? А сейчас что - ж.. Крестьянин зря ругается. Да. Известно дело - по новой дороге конь плохо идет... все время править надо. Вот и наша новая дорога... Идет казак, ну, тяжело - дороги не знает, а тут привычка...

* * *

РАСКАЛЕННАЯ степь пышет зноем. Желто - серые сгоревшие травы хрупки и ломки, как стекло... С юга окована степь синим поясом гор (они отсюда кажутся заманчиво прохладными и влажными). На севере она уходит за горизонт, и бескрайнюю его гладь разнообразят купающиеся в мареве курганы.

Вдруг при дороге видим новые глинобитные стены.

- Что за стены?

- Киргизы строятся.

Товарищ мой широким движением руки показал на запад и на восток.

- Теперь тут кругом, где только проходят речки, нарезаются земли и начинают застраиваться... тут и пашни ихние...

Работы на постройках сейчас приостановлены - идет уборка хлебов.

Страда. Хлеба горят.

Проезжая мимо одной из пашен слышим оклик:

- Эй, знаком!

Две фигуры, выше пояса скрытые пшеницей, смотрят на нас, черными руками защищая глаза от солнца.

- Э - э!... Байгул! - узнал я парня с джейлява. Покурили. Поговорили.

- Жарко... - после паузы сказал Байгул, щуря и без того узкие глаза на пламенеющую степь.

- Да, - а на джейляве вчера снег выпал...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.