— Раньше была житуха, — кричал Жучок, — на лошадку да по тайге — один! Жилку нашел — бери, все твое. Один!
И на глазах у него навертывались слезы. «Какой я подлец, — думал Витька, — я ведь их подозревал...»
— Слушай, Борь, — сказал он, чувствуя, как голос дрожит от умиления. — Борь, ты послушай, я же думал... Я знаешь, что думал... Борь, ты послушай, черт, забыл... Нет, я думал, вы на полигоне золото мыли лотком. Ударь меня, Борька, а? Я ж вас ворами посчитал...
Борис с Жучком громко смеялись. И Витька смеялся и просил его ударить. Потом он погрустнел и сказал:
— Борь, ты когда на Нюре женишься, Сергуню не обижай...
— Откуда ты взял? — удивился Борис. — Откуда ты взял, что... что я на Нюрке женюсь? Она баба, а я врач. У меня образование высшее, я в Москве институт кончал...
— Как врач?! — спросил Витька и засмеялся. — Ну, уморил — врач! Да ты знаешь — врач, он людей лечит. Он бог!
Витька пытался что-то объяснить. Но язык нес такую чушь, что все было обидно и непонятно.
— Ты не смейся, — сказал Витька, — но ты не знаешь... Врач — это бог, а мы что?
— Захмелел ты, паря, — вздохнул Жучок. — Бог-то твой полторы косых получает, а Борька имеет верных четыре. Вот и решай, кто бог.
После грозовой ночи прошло с неделю. Витька, ошалев от бессонницы, повредил себе руку на бульдозере и сидел дома. Вдруг дверь распахнулась и вбежала Нюра. Витька вскочил, потому что никогда не видел ее такой. По ее лицу волнами пробегала мелкая дрожь.
— Сергуня... — силясь проглотить раздиравший ей горло комок, сказала она. — Сергуня умирает... — И повалилась на нары без слез, все так же дрожа всем телом.
И тогда Витька вспомнил. И побежал. Он бежал, проваливаясь в мокрую гальку и обливаясь потом. Он бежал, умоляя кого-то, чтоб мальчонка немножко потерпел, не умирал. Добежав до ручья, он не удержался и покатился, гремя камнями, вниз по склону. В бок что-то больно садануло. Ладони горели, как обожженные. .
— А, и ты пришел! — скороговоркой сказал Борис, не отрывая глаз от лотка. — Золото, понимаешь, пошло...
— Слушай, Борь, — с трудом выдохнул Витька, — ты... ты не заливал тогда? Ты врач?
— А тебе зачем?
— Тогда идем! Сергуня заболел...
Он потянул у Бориса лоток, лоток вырвался и опрокинулся на гальку.
— Ну ты, гад! — Бориса подбросило, будто в нем распрямилась стальная рессора.
Витька невольно отступил.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.