На Черном ручье

Тамара Илатовская| опубликовано в номере №883, март 1964
  • В закладки
  • Вставить в блог

— Раньше была житуха, — кричал Жучок, — на лошадку да по тайге — один! Жилку нашел — бери, все твое. Один!

И на глазах у него навертывались слезы. «Какой я подлец, — думал Витька, — я ведь их подозревал...»

— Слушай, Борь, — сказал он, чувствуя, как голос дрожит от умиления. — Борь, ты послушай, я же думал... Я знаешь, что думал... Борь, ты послушай, черт, забыл... Нет, я думал, вы на полигоне золото мыли лотком. Ударь меня, Борька, а? Я ж вас ворами посчитал...

Борис с Жучком громко смеялись. И Витька смеялся и просил его ударить. Потом он погрустнел и сказал:

— Борь, ты когда на Нюре женишься, Сергуню не обижай...

— Откуда ты взял? — удивился Борис. — Откуда ты взял, что... что я на Нюрке женюсь? Она баба, а я врач. У меня образование высшее, я в Москве институт кончал...

— Как врач?! — спросил Витька и засмеялся. — Ну, уморил — врач! Да ты знаешь — врач, он людей лечит. Он бог!

Витька пытался что-то объяснить. Но язык нес такую чушь, что все было обидно и непонятно.

— Ты не смейся, — сказал Витька, — но ты не знаешь... Врач — это бог, а мы что?

— Захмелел ты, паря, — вздохнул Жучок. — Бог-то твой полторы косых получает, а Борька имеет верных четыре. Вот и решай, кто бог.

После грозовой ночи прошло с неделю. Витька, ошалев от бессонницы, повредил себе руку на бульдозере и сидел дома. Вдруг дверь распахнулась и вбежала Нюра. Витька вскочил, потому что никогда не видел ее такой. По ее лицу волнами пробегала мелкая дрожь.

— Сергуня... — силясь проглотить раздиравший ей горло комок, сказала она. — Сергуня умирает... — И повалилась на нары без слез, все так же дрожа всем телом.

И тогда Витька вспомнил. И побежал. Он бежал, проваливаясь в мокрую гальку и обливаясь потом. Он бежал, умоляя кого-то, чтоб мальчонка немножко потерпел, не умирал. Добежав до ручья, он не удержался и покатился, гремя камнями, вниз по склону. В бок что-то больно садануло. Ладони горели, как обожженные. .

— А, и ты пришел! — скороговоркой сказал Борис, не отрывая глаз от лотка. — Золото, понимаешь, пошло...

— Слушай, Борь, — с трудом выдохнул Витька, — ты... ты не заливал тогда? Ты врач?

— А тебе зачем?

— Тогда идем! Сергуня заболел...

Он потянул у Бориса лоток, лоток вырвался и опрокинулся на гальку.

— Ну ты, гад! — Бориса подбросило, будто в нем распрямилась стальная рессора.

Витька невольно отступил.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Где вы, сокол и соколята?

(История одной судьбы, рассказанная в письмах)