– Тайга, она добрая, – жестко сказал старик, – но не нужно, юноша, злоупотреблять. Спроси – и я скажу, где брать можно, когда, зачем. А так вот – тайга беднее стала птицей, зверьем и золотом. – Он посмотрел на Пирата колюче, словно приговаривал его к смерти. – Собака дурная – ей на бурундуков лаять. Хорошую кто же подарит?

Я подозвал Пирата к себе, дал обнюхать белку и ласково потрепал его стойкие черные уши.

– Для начала неплохо... А дальше будем осваиваться... каждый в своем жанре...

– Черного кобеля не отмоешь добела, – буркнул Цыганов.

– А он позолотится вместе с нами в этих гольцах, – ловко намекнул я, обсыпая пса золотыми иголками.

Тайга до самой вершины Шамана рыжая, лиственничная, и только долина Хомолхо, где пролегал наш путь, змеилась чернотою елок. Мы поднимались на Шаман за веселым Пиратом чуть ли не на четвереньках. Дышали, как загнанные олени. Я ждал, когда старик остановится. Но он не сдавался. Наконец Цыганов привалился к одинокой корявой лиственнице. На ней трепыхались разноцветные тряпочки, шкурки, позвякивали консервные банки, раскачивались бутылки и две кожаные рваные сумки. Старик вытащил из кармана кусочек зеленого ситца и завязал повыше. Потом он вытер с лица пот и закурил, свернув цигарку с добрый сучок.

– Зачем? – спросил я, выдыхая парок на разукрашенное дерево. – Какой смысл?

– Скоро перевал, – ответил он. – Так у нас полагается, юноша. Чтоб фарт подвалил и согласье меж нами было.

– Мудрая штука. – Я нашел в кармане куртки недействующую зажигалку и прищемил ее к веточке шаман-дерева. – Чтоб согласье крепло меж нами!

Цыганов поглядел на блестящую игрушку, и правая половина его сухого лица страдальчески искривилась. Я почувствовал, что такая щедрость ему не по нутру.

Мы передохнули и после этого быстро вышли на перевал. Оттуда я увидел гольцы с высоты птичьего полета. С южной стороны они были выкрашены в золотые и розовые тона, а с северной – в черно-зеленые. Даже внешне они были необычайно разнообразны, хомолхинские гольцы. А сколько дорогого металла еще скрыто в них?

– Зажигалку ты зря повесил, – проворчал старик и зорко вгляделся в изгибы новой долины. – Мало ли что может случиться... А ты не куришь, стало быть, спичек нет?

– Да зажигалка-то сломанная, – ответил я и подмигнул. – Зато на фарт повезет, может быть, настоящий, а?

Пронзительный взгляд старателя потеплел. Цыганов сорвал со своей головы седую шапку, обмахнулся ею и призадумался.

– Настоящий фарт от настоящего бывает...

– Идем-то по-настоящему, цель достойная и риск немалый!

– Тогда барда, как говорят якуты, вперед то есть, юноша!

Спуск был не легче подъема. Марь вымотала из меня последние силы. Вязкая и хлипкая, она покрывала весь северный склон Шамана.

Когда мы спустились к Молвушке, я упал на траву возле воды и сказал, что здесь будет привал. Цыганов суетливо согласился. Он развьючил и стреножил лошадь. Затем собрался поохотиться. Старик пошел вдоль речки. За ним побежал Пират.

Я отдыхал, уткнувшись лицом в желтую осоку. Слышал тихое клокотанье ручья. За полчаса охоты раздался только один выстрел.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.