В 17 лет я был уже вполне взрослым человеком, с установившимся характером. Я горел одной мыслью: как можно скорее стать вполне самостоятельным.

И я работал... работал... работал... не щадя себя.

Как-то один из моих хозяев послал меня на шахты, находившиеся в верстах 150 от хутора. Я заинтересовался условиями работы на шахтах и решил поступить туда.

Поздней осенью с котомкой за плечами вошел я на территорию шахт Парамонова. Встретил меня мелкий дождичек вперемежку с угольной пылью. Поборов внезапно нахлынувшие страх и смущение, я храбро вошел в контору и сказал приказчику, что пришел работать. Меня, как и всех, снабдили маленькой лампочкой и повели к копру.

... Жить мне, как и всем шахтерам, приходилось в бараках. Все мы, старики и крошечные дети, вместе спали на нарах. Здесь же пили, играли в карты, дрались. Кругом голь и нищета беспросветная. Тяжело мне смотреть на эту жизнь. Нет, нельзя променять нашу широкую, раздольную степь на эти шахты! Рвется сердце, болит за себя и за людей.

Как-то раз темной ночью, когда усталые, измученные мы лежали у себя в бараках, раздался взрыв. Земля задрожала, стены, потолки затрещали и с треском стали рушиться. Обезумевшие люди выбегали, хватая свои жалкие пожитки, оставляя на произвол судьбы детей и стариков. Я вместе со всеми выскочил на двор. Пламя, вырывавшееся из крыши завода, покрывало все небо. Тысячи осколков летели в воздух.

Взрыв... Одна мысль промелькнула в тысяче голов: под землей муж... брат... отец... мать... сестра...

На утро выяснилось, что 300 человек убито, столько же ранено.

Нет, домой, домой! Сил нет видеть терзания этих людей!

Рано утром я пришел в контору за расчетом.

В армии

Шел 1903 год - год моего призыва. Стояла хмурая осень.

К дому подъехал станичный писарь, сунул мне в руку клочок серой бумаги и тронулся дальше в путь.

Помню, долго вертел я в руках эту бумагу, и смутно было у меня на душе.

Вместе с 18 калмыками выехал я из своей станицы на сборный пункт в станицу Константиновку. Оттуда двинулись мы на конях в Новочеркасск для погрузки на поезд и отправки в полк, находившийся в маленьком городке Янове, бывшей Люблинской губернии.

Прибыли в Новочеркасск. После обеда нас повели по улицам города. Это был первый город, который я увидел в жизни, и мне, жителю степей, все казалось странно и необыкновенно красиво... Поражали огромные витрины. Поражало обилие зеркал и какого-то страшно яркого света. Только впоследствии я узнал, что это горело электричество.

Рассматриваю я город и вдруг страшно захотелось пройтись по этим чарующим улицам одному. Предложил товарищу отделиться от колонны и сбегать за папиросами. Незаметно для нашего командира мы отошли в сторону. Купили папирос, бежим обратно, но, к нашему ужасу, товарищей нигде не видно...

Весь день мы бродили по городу, усталые и измученные.

Дождь не переставал. Мы промокли до костей. Нужного нам здания мы не находили никак. Да и что тут найдешь, когда все дома так похожи друг на друга! Но вот, наконец, какой-то человек, видимо, сжалившись, отвел нас к жандарму. Жандарм до прихода утреннего поезда поместил нас в комнате дежурного по вокзалу.

В этой комнате работал писарь, и сидело человек 5 казаков, обслуживавших комендантское управление. Писарь стал расспрашивать, кто мы, и, узнав, сказал: «Вот что, молодчики, вы, наверное, умеете танцевать по-своему, по калмыцки?» Я ответил утвердительно. «Ну, так вот, приказываю вам до самого утра танцевать и петь на своем языке, а ежели не исполните моего приказания, знайте, завтра я вас никуда не отправлю!»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.