Вообще-то шесть лет мне было, когда родители купили для меня абонемент в бассейн. Но только один раз сводили плавать, на следующий день я заболел – может, простудился в бассейне. И до восьми лет спортом не занимался. Потом пришел к нам в школу тренер Петров Глеб Георгиевич – после уроков, что ли. Спросил, кто в классе хочет заниматься плаванием. В детстве раньше я у бабушки в деревне жил, там река, а я плавать не умел. И я руку поднял.

Вот так все началось. Глеб Георгиевич – человек строгий, он часто нас ругал, что мы зеваем, опаздываем...

В 1973 году Игорю Михайловичу Кошкину понадобился партнер для Русина, он меня взял. Мне сразу стало тяжелее: и от нагрузок и морально: одно дело, когда ты плывешь впереди всех (как было у Петрова), другое – все тебя обгоняют.

В Кошкине мне сразу бросилось в глаза, что он контактирует не с родителями, а с самими спортсменами. Я думаю, это потому, что он с самого начала прививал нам самостоятельность, считал взрослыми людьми. И строгий очень был, не терпел никогда лжи. Вот, допустим, ты его обманул, сказал, что задержали в школе, а тебя не задерживали. Он все видит по глазам, он в этих случаях говорит: «Я вас не обманываю, почему вы меня обманываете? В дальнейшем, значит, мы не будем понимать друг друга и расстанемся». Он строгий, но у него на занятиях спокойно, без руготни, дерготни. Чтобы он на тренировках нервничал – такого не бывает.

Ну, что дальше? Кончил школу, поступил в институт физкультуры имени Лесгафта... Росли результаты... Выиграл на первенстве мира 1500 и 400...

Я думаю... я думаю, что чересчур выдающегося во мне ничего нет, больше напротив. Вот, например, я часто боюсь сказать человеку в лицо, что о нем думаю... Ну, попижонить – это мы все любим, я не исключение... Вообще недостатков куча. Вот разве что установка такая сложилась в мозгу, что надо уметь терпеть, – во мне присутствует это умение. А так – у меня отсутствует, например, реакция, необходимая для спринта... Обычно долго стою на тумбочке... Мои дистанции, правда, не требуют всплеска энергии, на них надо терпеть и упираться.

Обо мне писали, что я человек с железными нервами, но таких не бывает: хочешь не хочешь, перед соревнованиями мысли заняты именно соревнованиями: как выступишь, будешь ли на коне? Конечно, важно сохранить себя перед стартом, не перегореть. Но это все равно как сказать человеку – знаете? – чтобы он не думал о белом слоне, и именно о нем тогда думается... И я тогда стараюсь как бы сыграть роль спокойного человека. Тут параллель с артистами, они ведь словно перевоплощаются в своих героев. Вот и я стремлюсь перевоплотиться в «человека с железными нервами».

И все равно перед соревнованиями не спрячешься от дерготни, особенно перед такими, как Олимпиада. Вдруг, например, тебе заявляют, что такой-то парень колоссальные результаты показывает... Бразильские журналисты меня спрашивали, что я думаю о Мадруге: «Как вы его оцениваете? Он ведь главный ваш соперник...» И я насторожился – я о его высоких результатах в последнее время не слыхал, но, может, парень затаился? И в предварительных заплывах я настроился на борьбу с ним, а он даже не попал в финал.

В финале на полторы тысячи первые 500 метров мне было так хорошо, легко... К восьмистам начал уставать... Важно пройти с высокой скоростью от девятой до двенадцатой «сотни», а тяжело вдруг стало, хоть останавливайся. Посмотрел на табло – график на рекорд не выполняется. А я именно настроился на рекорд во что бы то ни стало.

У меня всегда четырнадцатая «сотня» получается хуже тринадцатой, а пятнадцатая лучше. А тут времени нет на четырнадцатой сбавлять. Я последние триста метров плыл изо всех сил: знал, если на четырнадцатой сброшу, пятнадцатую вообще не проплыву. В общем, на четырнадцатой все силы отдал, на последнюю не оставил, но эмоции взыграли: чувствую – лечу. А руки-ноги я уже метров триста не ощущал.

Потом, после всего, усталость была огромная. Ничего и никого видеть не хотелось...

Так, теперь вы просили сказать об Игоре Михайловиче. Я думал, готовился, как это сформулировать. В общем, главное, конечно, что он честный и предан делу до фанатизма. Прямой. Говорит в глаза, что думает...

С ним всегда интересно. Он приходит на тренировку: «Вот я размышлял целую ночь (или там две, три), вот такая пришла идейка, такая возможна новинка, но посмотрим, посмотрим...» И все загорелись, и настроение у всех – попробовать...

Он с нами на сборах в горы лазает. Бегает вместе е нами кроссы. Он считает, что чем больше требует с себя, тем больше вправе и с нас потребовать.

Ну, а о Сергее Михайловиче Вайцеховском я скажу коротко. От него всегда словно электрический ток исходит. Я бы очень хотел иметь такую энергию.

Вскоре после окончания Олимпийских игр многие ведущие спортсмены, тренеры, работники физической культуры и спорта были награждены орденами и медалями. Орденов Трудового Красного Знамени в числе других удостоены – Вайцеховский Сергей Михайлович, заслуженный тренер СССР, Кошкин Игорь Михайлович, заслуженный тренер СССР, Сальников Владимир Валерьевич, заслуженный мастер спорта.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.