Он кивнул. Должно быть, ему еще трудно было говорить распухшими с мороза губами. Потом все же сказал:

– Папа ушел на фронт, а мама умерла...

– Почему умерла? – спросила я

– Не знаю. Во сне умерла.

– Стало быть, сердце, – авторитетно изрекла Степа. – От сердца часто во сне умирают.

– Как же ты один жил? – спросила я.

– Я с соседями нашими жил, они рядом там были...

– Это что, у Миньки твоего, что ли?

– Да, у Миньки, а после немцы Минькиного папу забрали, и мама его говорит: «Нам и без того жрать нечего, иди куда хочешь...»

Валерик глянул на рваную шапку, которая валялась на полу.

– Шапку вот мне дала, а платок я сам взял...

– Ну, а Минька твой что же? Так тебя и пустил уйти? Валерик не сразу ответил.

– Минька тоже сказал: «Мы втроем не продержимся...»

Я хотела было сказать: «Недаром мне твой Минька за глаза никогда не нравился...» Но пожалела Валерика, ничего не сказала. И вообще к чему ему сейчас какие бы то ни было слова и упреки…

– Долго шел к нам? – спросила Степа.

– Дней десять или двадцать, не знаю...

– Как так не знаешь? – удивилась Степа

– Счет потерял. В одной деревне я целых три дня жил у какой-то старушки, потом опять шел, свалился, не помню, сколько лежал, день или час, и опять пошел...

Он оборвал себя. Глаза его загорелись, я проследила за его взглядом, он жадно, пристально смотрел на стол, на котором лежал хлеб, нарезанный Степой, и в миске белела картошка.

– Хочешь кушать? – спросила я. Но тут вмешалась Стела.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.