В год Победы двадцать второго июня весь день шел дождь. Зарядило с самого утра, потом вплоть до ночи на землю обрушивались нескончаемые потоки и, казалось, не утихали, а становились все обильнее, все гуще.

Моя няня Варвара Ефимовна, которую я с детства почему-то привыкла звать Степой, сказала, глядя в окно, сплошь залитое дождевым шквалом:

– Слезы людские льются...

– Какие слезы? – удивилась я. – Дождь со слезами путаешь... Степа покачала головой.

– Нет, это не дождь, а слезы, плач по убитым... Мы стояли с нею плечо к плечу возле окна, и я знала, что она вспоминает сейчас о том же самом, о чем вспоминаю я: о теплушках поездов, которые проносились нескончаемо, эшелон за эшелоном. В них ехали солдаты на фронт, молодые, сильные, здоровые; мне они казались в ту пору все одинаково красивыми и одинаково молодыми. Мы жили тогда в Лосинке, совсем рядом со станцией, и с первых же дней войны, не сговариваясь, шли вместе со Степой на станцию, подолгу стояли там, глядя на мелькавшие мимо эшелоны.

Должно быть, в одном из таких вот воинских составов уехал на фронт и мой папа.

Он многие годы подряд жил в Смоленске, у него уже давно была другая семья, и мне приходилось видеть его три-четыре раза в год, не чаще.

Обычно он приезжал с Валериком, своим сыном от второго брака. Валерик был моложе меня лет на семь – большеглазый худыш, остролицый и застенчивый.

Папа появился у нас с ним однажды днем, позвонил в дверь, я открыла, увидела мальчика с широко распахнутыми темными глазами, а за ним папу.

– Вот, – сказал папа, подталкивая мальчика вперед. – Это твой брат, познакомься...

– Я Катя, – сказала я, протянув ему руку.

Он поднял на меня свои круглые глаза, медленно пожал мою ладонь и снова убрал руку за спину.

Я посмотрела на него и поняла: глаза у моего брата вовсе не темные, а такие же, как у меня, серо-голубые. Темными они кажутся от длинных, густых и пугливых ресниц

– Как тебя зовут? – спросила я. Он молчал.

– Говори же, как тебя зовут, – сказал папа.

– Валерик, – хриплым голосом ответил брат.

– Давай пускай нас в дом, – сказал папа. – Мы ведь прямо с поезда

Я посторонилась. Папа вошел в коридор, подталкивая вперед Валерика. А из кухни навстречу им уже шла мама, улыбаясь и качая головой.

– Я думала, что никогда его не увижу…

Она наклонилась к Валерику, потом обернулась к папе.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 16
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.