Осенью 1833 года в Болдине меньше чем в месяц была создана эта поэма - одна из вершин не только пушкинского, не только русского, но и мирового искусства.

В «Медном всаднике» менее 500 строк. У этой поэмы не меньшее количество толкований.

Еще Брюсов разделил искателей истинного смысла «Медного всадника» на три главных лагеря.

Группа, родоначальником которой был Белинский, считала стержневой идеей поэмы противопоставление отдельной личности коллективной воле, истории, олицетворенной в Петре.

Для представителей символистической критики смысл «петербургской повести» раскрывался в столкновении язычества (Петр) и христианства (смиренный Евгений).

Третьи считали главным в поэме прославление самодержавия.

Из более поздних толкований особого внимания заслуживает попытка Д. Д. Благого рассматривать «Медного всадника» как зашифрованное изображение событий 14 декабря 1825 года - декабрьского восстания.

Оговоримся с самого начала. Как всякое подлинно великое произведение искусства. «Медный всадник» не укладывается ни в одну схему.

Марксистско-ленинская критика лишь подошла к раскрытию всей глубины этого шедевра поэзии.

Мы ставим своей скромной задачей прочитать поэму глазами советского читателя, любящего Пушкина и понимающего его трагическую судьбу.

Голос мятежной юности никогда не затихал в поэте, хотя поражение декабристов, с которыми Пушкин был связан идейно, заставило его таскать пути соглашения с Николаем.

Пушкин догадывался, что главной причиной неудачи восстания было отсутствие у декабристов поддержки народа. Отсюда его пристальное внимание в этот период к истории, к народу, к социальным проблемам. Нельзя не вспомнить здесь, что писал о «Медном всаднике» А. В. Луначарский:

«Эта гениальная поэма является самым высоким достижением Пушкина на фальшивом пути признания не только физически раздавливающей силы самодержавия, но и его моральной значительности. «Медным всадником» Пушкин отвечал и высоко ценимому им Мицкевичу, поражавшему своим поэтическим громом «самодержавный кумир», и себе самому, ибо громы Мицкевича были, быть может, одними из самых сильных голосов, будивших эхо в тайниках души самого Пушкина. Но Пушкин действительно ставит этот вопрос гениально. Он поднимается, в сущности, до гегелевской постановки вопроса, хотя он вряд ли имел о ней хоть какое-нибудь представление».

Двое в поэме друг против друга. Все средства призвал Пушкин, чтобы сделать одну сторону предельно величественной и мощной, другую - бесконечно ничтожной и слабой. Двое поставлены друг против друга: жалкий чиновник Евгений и могучий царь Петр.

Пушкин любил Петра. В ряде стихотворений, в «Полтаве», в «Арапе Петра Великого», в исторических своих записях он, не закрывая глаза на жестокость царя, восхищается его преобразовательной деятельностью я силой его личности.

Вспомним бессмертные строки: «... Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид...»

Петербург Пушкина - стройная гармония, созданная мощным напряжением воли из хаоса, «из тьмы лесов, из топи блат». Гармония эта победила стихию, но стихия, окованная гранитом, не смирилась окончательно, она может взбунтоваться.

Вот почему эта гармония не только стройна, но и строга. Петербург - «военная столица», сверкающая металлом, ощетиненная остриями. И Пушкин восхищается ее воинственностью. Если для польского поэта Мицкевича войска на Марсовом поле - «как лошади в стойле, жующие сено», «как строфы бездарной поэмы пустые», - Пушкин восклицает восхищенно и упрямо:

«Люблю воинственную живость Потешных Марсовых полей, Пехотных ратей и коней Однообразную красивость, В их стройно зыблемом строю Лоскутья сих знамен победных, Сиянье шапок этих медных, Насквозь прострелянных в бою».

Как, казалось бы, велик и прав тот, кто создал этот прекрасный город!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.