Рассказ
ПЕРЕД СПЯЩИМ домом, где помещался штаб батальона, часовой прикладом винтовки постукивал по зябнувшим в сапогах ногам и нелепо приплясывал на окоченевших пальцах в хрустящем снегу. Его беспокойные глаза прожекторами всматривались в окружающее, уши ловили мельчайшие звуки в воздухе.
Караульное время часового уже стало подходить к концу, когда дежурному офицеру от капитана принесли чрезвычайное задание.
Дежурный читал текст, написанный карандашом на листке карманной книжки, и когда был уже на дворе, сердито выругался. Грубая брань долго раздавалась в морозной и темной ночи, как кашель из чешущегося горла больной сапом лошади.
По приказанию дежурного часовой взял из роты пять человек, офицер выкрикнул им сердито слова команды, и пошли.
Какой-то человек был им проводником.
Снег скрипел под ногами, мороз трещал в кровлях, стенах, жердях заборов и, как ножом, врезался в одежду, сверлом забирался в рот и нос при дыхании, покрыл инеем мигающие веки, жестоко давил пальцы рук и ног и превращал выдыхаемый пар в туман, льдом покрывающий волосы и жесткую шинель. Мерзлая винтовка при прикосновении к щеке, жгла, точно раскаленное железо, и жадно отрывала кожу. Ругань плевали рты солдат в скрипучий снег.
Они пришли к развалившейся избенке на другом конце деревни.
Солдаты остановились перед низенькой дверью избы, и офицер громко постучал рукояткой сабли в дверную доску.
Никакого ответа.
Офицер постучал снова, но уж так, что защелка двери и стекла в окнах задребезжали. Изнутри послышался шорох - и испуганный голос женщины спросил:
- Кто там?
- Откройте дверь, - злобно крикнул офицер.
Но дверь не отворяли. Офицер постучал ногой, но дверь так и осталась запертой.
Тогда солдаты подняли винтовки и прикладами с размаху ударили по двери. Ветхие доски поддались, и дверь с шумом слетела с петель.
Солдаты вступили через свалившуюся дверь, но в комнате было темно.
- Зажгите огонь. Один из солдат чиркнул спичкой, увидел керосинку на столе и зажег фитиль.
При тусклом свете они увидели посреди комнаты старую женщину, стоявшую перед ними почти голой, в грубой льняной рубахе. Испуг ее, как поленом, хватил по голове. Она глядела на пришельцев своими подслеповатыми от старости глазами, но едва ли она видела суровые лица солдат.
- Говори, где сын? - крикнули ей в лицо.
Но старушка не могла выговорить ни слова. Непонимающими глазами смотрела она на офицера, который толкал ее и сердито рычал:
- Где сын, старуха?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.