Сергей шагнул в свою лодку и принял из рук отца ржавую консервную банку.
Вода за бортом была прозрачная и теплая, и в этой теплой воде, внизу, на илистом сером дне, ярко белела очищенная картофелина, которую Сергей уронил вчера в потемках и не достал.
— Это слишком большая роскошь, — сказал Сергей.
— Что именно? — спросил отец.
— Не каждый может позволить себе...
— Что позволить? — спросил отец.
— А может, я ошибаюсь...
Отец внимательно смотрел на сына и ждал объяснений. Сергей зачерпнул банкой мутную воду, скопившуюся на дне лодки, и услышал все тот же знакомый, гулькающий звук — «груль».
— А ну ее к черту! — сказал он и бросил банку на дно. — Все равно вода.
— Ты что-то хотел мне сказать? — спросил отец.
— Я говори ... твои рассуждения... Я говорю, это роскошь... Отвлеченное мышление...
— А-а, — протянул отец. — Ничего, сынок! Дождь не помеха. А у нас впереди целый день. Дождь — чепуха. Вот если бы дождик начался вечером... У нас ведь день впереди! Если лещи ушли из залива, мы их найдем. Если они ушли в глубокие места, мы их разыщем за день... А на вечернюю зорьку нельзя, конечно, рассчитывать, там впереди ночь, и хочешь не хочешь — ложись спать. А когда из города всего на два дня выбираешься, обидно бывает, что есть на свете ночи. То ли дело — утренняя заря!.. А ты раскис... Разве можно!
«Нет, — подумал Сергей, — он не понял меня».
— Ну да! — сказал он громко. — Попробуй найди! В такую погоду только в шахматы играть.
— Не спорю, — сказал отец. — Погода, конечно, не та... Но я бы очень хотел, чтобы ты поступил в академию. Вот тогда мы, конечно, застали бы лучшие зорьки, когда тишина на воде и солнце... Но и сегодняшний дождь не помеха: у нас с тобой есть непромокаемые накидки. Да и разве это дождь! Это так, чепуха какая-то. Даже приятно.
И он засмеялся, довольный... Он ни о чем, наверно, не думал, а если и думал, то только о рыбе, которая ушла из залива. И сын его, казалось, понимал все это, хотя и не разделял отцовских восторгов.
«Главное на такой рыбалке, — думал он, — вовремя смыться домой».
Но, думая так и сердясь на отца, он не мог побороть в себе необратимой любви и уважения к нему, зная, что этот не успевший состариться старик, готовый и под холодным дождем таскать в лодку розовых и парных, как сама вода, лещей, этот сумасшедший человек, бредящий о лещах, все и всегда в жизни делал, забывая о себе: воевал, учил детей, сам учился, любил и мечтал о мирных и спокойных снах для всех — по ночам мечтал... на довоенной своей кровати...
И Сергею вдруг показалось, что он ненароком обидел отца своим неверием в хороший улов... Он улыбнулся виновато и сказал:
— А я и не сомневаюсь в этом.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.