Господин Саммерс заглянул в списки.
— Так, Клайд Денбар. Числится. Ногу, говорят, сломал? Кто за него тянет?
— Я, наверное, — раздался женский голос. Распорядитель вскинул глаза.
— Ага, за мужа жена тянет. Джейни, а взрослых сыновей в семье нет? — Господин Саммерс знал ответ не хуже других, но ждал его с подобающим интересом: формальности надо соблюдать.
— Хорасу нет еще шестнадцати, — вздохнула госпожа Денбар, — видно, придется мне.
— Ладно. — Господин Саммерс что-то пометил в списке. — А как наш юный Уотсон, тянет уже в этом году?
Паренек в толпе поднял руку.
— Я здесь. Тяну за мать и за себя. — Он смущенно помаргивал и вовсе потупился, когда раздались голоса: «Молодец, Джек!», «Слава богу, есть у матери мужчина в доме!»
— Что ж, — промолвил господин Саммерс. — Остальные здесь. Старик Уорнер доплелся?
— Вот он я, — отозвался Уорнер, и довольный господин Саммерс кивнул.
Над толпой повисла мертвая тишина.
— Все готовы? — спросил господин Саммерс. — Я сейчас буду называть фамилии — подходите и берите из ящика одну бумажку. Пока не вытянут все, бумажку не разворачивать. Ясно?
Повторялось это каждый год, поэтому люди слушали вполуха, глядя в землю и облизывая пересохшие губы.
— Адаме!
От толпы отделился мужчина и вышел вперед.
— Привет, Стив, — сказал господин Саммерс.
— Привет, Джо.
Они мрачно и криво улыбнулись друг другу. Господин Адаме запустил руку в ящик и вытащил свернутую трубочкой бумажку. Он крепко ухватил ее за кончик и поспешно вернулся на место, встав чуть в стороне от семьи. На руку свою он не смотрел. — Аллен! Андерсон!.. Бентам!..
В задних рядах перешептывались госпожа Дрейвз и госпожа Делакруа:
— Лотереи теперь так и мелькают. Год прошёл, а вроде только на прошлой неделе собирались.
В 3-м номере читайте о трагической судьбе одной из фавориток Петра I Марии Гамильтон, о бабушке Лермонтова Елизавете Алексеевне Арсеньевой, о жизни и творчестве замечательной советской актрисы Тамары Федоровны Макаровой, о первой женщине, ставшей почетным доктором Российской истории Александре Яковлевне Ефименко, о большой, бескорыстной и самоотверженной любви между декабристом Иваном Анненковым и француженкой Полиной Гебль, иронический детектив Ольги Степновой «Вселенский стриптиз» и многое другое.
Ивановский студенческий дом моделей представляет
О допинге в советском спорте
«Ироничные рассказчики» современной жизни