Он больше не писал значительных произведений, зато вел дневники, которые были опубликованы только после его смерти под коробившим друзей названием «Ни дня без строчки». Издавать практически запрещенного Олешу под этим титулом было, с их точки зрения, лицемерно и цинично.

Храня дневники дома, Олеша уже безмерно рисковал. Обнаружь и прочти их служащие госбезопасности, автор подобных записок мог рассчитывать не только на тюрьму, но и на расстрел. Спасало Олешу только то, что государство уже давно не считало его врагом. Да и беспробудное пьянство не давало окружающим повода думать, что Олеша еще хоть что-то пишет.

Грустный герой веселых баек

Олешу по праву называли родоначальником жанра записных книжек. Он записывал и свои мысли, и истории, случившиеся с друзьями и знакомыми, и наброски будущих, так никогда и не написанных произведений.

В этих записных книжках он часто обращался к теме нищего, почитая таковым самого себя на пиру советских писателей, существовавших при государственной «кормушке».

Олеша тяготился не только внутренними, но и внешними проявлениями своего «нищенства»: «Я неопрятен. Одежда моя быстро разрушается». После смерти матери Маяковского, с которым Юрий Карлович очень дружил, он отказался пойти на панихиду по ней, стесняясь своей неопрятной, оборванной одежды.

В те годы (конец пятидесятых) в Москве появились модные чешские пиджаки «под твид». Олеша мечтал о таком, прикидывал, какой бы он выбрал, будь у него деньги. Незадолго до смерти деньги неожиданно появились, и Юрий Карлович смог приобрести вожделенный пиджак.  В нем Олешу и положили в гроб – другой приличной одежды у писателя не было…

В своих дневниках Олеша оставил немало рассказов о друзьях и знакомых. Однако и о нем самом ходило немало легенд и баек. Достаточно вспомнить некоторые из них, чтобы понять, что за человек был Юрий Карлович Олеша.

Будучи в Ленинграде, Олеша подписал договор с местным отделением Детиздата. Он получил аванс и покинул издательство в 12 часов дня. А уже в 3 часа Юрий Карлович позвонил в издательство и потребовал к телефону директора.
Тот взял трубку:

-  Я вас слушаю.

-  Я подписал с вами договор. Требую внести в него поправки!

-  Какие поправки? - встревожился директор.

- Читаю по прежнему тексту: «Детиздат в лице директора - с одной стороны... и Юрий Карлович Олеша, в дальнейшем именуемый «автор...» Вот это надо изменить!

- Как изменить? Зачем?..

- А вот так: «в дальнейшем именуемый Юра...», «Юра обязан...», «Издательство выплачивает Юре...», «Юра не в праве...»

Когда Олешу долго не издавали, он говорил: «В последнее время образовались «ножницы», некое несоответствие между сроком прохождения рукописи в издательстве и сроком человеческой жизни...»

Издательства были самой популярной темой баек об Олеше. Может, потому что ему, писателю, было по-настоящему трудно вписаться в бюрократический мир директоров и секретарей?

Однажды Олеша пришел в одно издательство получить довольно крупный гонорар. Паспорт он забыл дома и стал уговаривать кассиршу выдать ему гонорар без паспорта. Кассирша отказалась: «Я вам сегодня выдам деньги, а завтра придет другой Олеша и снова потребует гонорар». Олеша выпрямился во весь свой небольшой рост и с величественным спокойствием произнес:
»Напрасно, девушка, волнуетесь! Другой Олеша придет не раньше, чем через четыреста лет...»

Другой Олеша, как известно, пока не пришел. И вряд ли появится в ближайшее время. Нам же остается читать единственного на сегодняшний день Олешу – Юрия Карловича.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.