Дорогая редакция!

Мне не везло в любви. Конечно, если в 17 лет это не повод для уныния, то когда тебе за 20 — тут не до шуток. И раньше встречались парни, которым я нравилась, двое даже делали мне предложение, но все это было не то... И вот, кажется, я дождалась настоящей, большой любви. С Сережей мне легко и просто, словно мы знаем друг друга с детства, хотя познакомились недавно. Он работает на нашем заводе, а живет в пригороде, в родительском доме.

Мы решили пожениться. Все бы хорошо, но оказалось, что Сережины родители — религиозные люди. Они настаивают, чтобы мы обвенчались в церкви. Говорят, что так наш брак будет более крепким и счастливым. Я понимаю, что все это предрассудки — наше счастье зависит только от нас самих. Но как мне быть? Не начинать же совместную жизнь с конфликта?

Поделилась с подружками. Одна говорит: «Венчайся! Ради любви все можно стерпеть». А другая: «Не поддавайся! Зачем это тебе?»

Как мне поступить — не знаю.

Наташа М., Курская область

Это письмо напомнило одну историю... Отца Иван не знал. Тот уехал на заработки еще до его рождения, да так и не вернулся. Мать с сыном остались в доме у тетки, старшей сестры отца. Вот уже двадцать четыре года мать внушает сыну, что живут они у чужих людей, которых надо уважать и благодарить за милость и приют. У тетки, сухопарой, жилистой старухи с черными веселыми глазами, не было ни мужа, ни детей. Смолоду она часто ездила на богомолья в дальние и ближние города, а дома молилась большой потемневшей от времени иконе святой Варвары. Перед иконой висела лампадка, и в комнате всегда стоял приторный запах перегорелого масла. Приезжая с богомолья домой, тетка привозила с собой бидончик «святой воды» и просвирку. И когда Иван с неохотой, которую он старался не показывать, пил кисловатую воду и ел безвкусную, пресную лепешку, тетка умильно улыбалась, ее черные веселые глаза наполнялись елеем.

На радость матери и тетке Иван рос тихим, послушным. В школе он сторонился ребячьих шалостей, а дома в одиночестве часами просиживал над какой-нибудь задачкой или книжкой. Нет, он не был затворником, нелюдимом, но и задирой, заводилой никогда не был.

После службы в армии работал завклубом в своем поселке, был секретарем комсомольской организации. Но и тогда смелости и задора у него не прибавилось. На работу в клуб Иван ходил, как на каторгу. Хозяевами там чувствовали себя всегда подвыпившие парни. Да и от девчонок Иван добра не видел. Верховодила у них маленькая, юркая, с косичками, разлетавшимися в разные стороны, Галька Снегина. Бойкая, с рыжими чертиками в глазах, она не лезла в карман за словом и могла отбрить или поднять на смех любого.

Но вот однажды среди шумной клубной кутерьмы Иван встретил ее взгляд... Не насмешку и лукавство увидел он в Галькиных глазах, а сострадание и доверчивость. Лишь тогда он понял, что за буйным весельем этой девчонки скрывалось совсем иное — стремление хоть на время забыть скандальную жизнь в семье, где властвует пьяница отец, где, кроме нее, еще две сестренки и братишка.

Сразу же после свадьбы Ивана и Гали тетка стала укорять молодых: «Живете не по-божьи». Как большая черная птица, кружила она по дому и предрекала беду. «Грех, грех», — слышалось Ивану из каждого угла. Святая Варвара черными теткиными глазами сурово смотрела с иконы.

Поужинали, но мать не торопилась убирать посуду. Присела к молодым, грустно посмотрела на них и сказала, обращаясь к сыну:

— Ваня, а вы смиритесь, потешьте ее душу. — Иван понял, что речь идет о тетке. — Съездите в це-ркву-то...

— Нельзя нам, мама, — с той же грустью в голосе ответил сын. — Ведь мы же комсомольцы.

— А что, комсомольцы разве не такие же люди, как все? По одной земле ходим, один хлеб едим...

Иван поморщился.

— Не в этом дело, мама.

— А в чем же? — встрепенулась мать. — Тебе, я вижу, комсомол дороже родной матери. Который год красную книжку носишь, секретарем был, а толку-то?.. Что тебе дали за это?..

— Мама! — укорил ее Иван.

— Что «мама»? — Голос матери дрогнул, еще немного, и она расплачется. — Все для тебя. Работаю, спины не разгибаю, у чужих людей живем, а ты... — Мать всхлипнула. — Мне-то что, живите, как хотите, венчанные или невенчанные, только тетка тут хозяйка, как скажет, так и будет.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.