У него украли настоящее, дали ему чужое прошлое и уродуют будущее. Что он теперь может знать? Следователь склоняет голову и с явным удовольствием произносит:
– Вы ее убили.
Он жестом останавливает адвоката, который слабо пытается протестовать.
– Минуточку, мэтр. Куртуа, вы узнаете эту девушку? Предупреждаю, трое свидетелей видели вас с ней.
– Тогда...
Он больше не осмеливается говорить «нет». Он теперь – лишь незначительное, ничтожное меньшинство, противопоставленное целому свету, отвергнувшему его.
– Пригласите мадам Куртуа.
Женевьева! Он дрожит от волнения. Она входит, опустив глаза, опираясь на Жоржа, который бросает на Жюльена испепеляющий взгляд. Он устремляется навстречу к жене, но его удерживают.
– Жюльен, умоляю тебя, мне и так тяжело, – про износит Женевьева устало.
Она изменилась, исчезли театральные жесты. Страдание сломило ее, превратив в старую женщину, в которой он с трудом узнает прежнюю Женевьеву.
– Жину...
Она качает головой.
– Я простила тебе, мой бедный Жюльен, но ты натворил столько зла...
– Я ничего не сделал! Ничего, Жину...
Жорж помогает сестре сесть. Следователь просит принести для нее стакан воды, затем осторожно показывает ей фотографию.
– Я узнаю ее, – говорит Женевьева. – Это она села в машину.
– Какую машину?
– В вашу, Куртуа, – отвечает следователь.
– Жину, подумай, что ты говоришь. Клянусь тебе самым для нас святым...
– Что могло быть для тебя святого, бедный мой Жюльен? – плачет Женевьева. – Я заметила, – обращается она к следователю, – что подол ее юбки отпоролся.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Livejournal
LiveInternet
Блоги@mail.ru
Open ID
