Лесорубы

- Помнишь, Женя, как ты напал на Броню?

- Надо было, вот и напал. Думаешь, не прав был?

Да нет, я так не думал. В тот же день, незадолго до конца смены, я забрался на тепловоз, который отвозил на верхний склад от разбросанных по мастерскому участку лесосек нагруженные «хлыстами» сцепы. Подъезжая к хозяйству Дуги, я издалека заметил, что на сцепе, приготовленном к отправке, кто-то часто машет топором. Может, Броня? Приблизились. Так и есть. Не успел на эстакаде подрезать сучки, забрался на верхотуру, старается - тепловоз уже рядом.

- Жаль, что не видел, - засмеялся Дуга. - Но все правильно. Броню задеть за живое, так он елки без пилы станет валить...

Иногда мне казалось, что Дуга не прочь хватить через край, порисоваться. Ему нравится нацепить на себя маску этакого разудалого молодца: его, дескать, и на том свете черти голой рукой не ухватят. Нравится непременно козырнуть. Красным словцом ли, силой своей недюжинной, тем, что начальству режет правду в глаза и что трактор послушен ему, как объезженный конь... При мне было. К Дуге зашел парень из его бригады. Узнать, не надо ли чего привезти из районного центра. Дуга попросил пива. «А если его нет?» «Чудак человек! - удивился бригадир. - Ты иди прямо к директору ресторана. Представься: так, мол, и так, у Евгения Дуги работаю. Понял? Должен выручить...»

Чего-чего, а самоуверенности ему не занимать.

- Нынче лес у меня - лучше не надо, - говорил мне Дуга. - На дворе середина апреля, а мы уже три тысячи «кубиков» - нате вам. Это больше месячного задания. А в марте чуть не триста процентов соорудили. Правда, отойдет скоро коту масленица. Получим другую трассу - мелочь будем рубить. Но все равно полторы сотни процентов бригада всегда выдаст.

Не знаешь Дугу - плечами пожмешь: вон, брат, как тебя заносит... Но уже, говорят, приезжал в лесопункт один такой неверующий. И не кто-нибудь, а Василий Тимонькин, знатный бригадир из соседнего района. Он послал Дуге вызов - давай соревноваться, а тут поползли слухи, будто в Мелентьевском плутуют - рубят матерый лес, а пишут, что рубят мелкоту. Нормы от этого - вниз, процент выполнения - вверх. Решил Тимонькин сам проверить людские толки: уж если тягаться с Дугой, так на равной ноге.

Он старательно обежал всю делянку, заметил, что техника («И нам так надо») ремонтируется в лесу, что на узкоколейке и ее «усах» нет аварий, что бригада Дуги приступает к работе без раскачки, без утреннего чаепития и потом до конца дня не теряет уже ни одной минуты. Никаких простоев, никаких перекуров. «Пока не заведем у себя такой же порядок, - сказал себе Тимонькин, - с Дугой соревноваться нам будет просто не в дугу. Обскачет нас Женька, как и теперь отскакивает».

При расставании Василий признался:

- Ходили про тебя, Женя, всякие враки. Я тоже, грешным делом, засомневался. Ну, чего тебе, думал, жить, когда бабушка ворожит? Потому и прикатил. Чтоб своими глазами, значит. И не жалею, хороший урок получил... А лес у тебя - не нашему чета, тьфу - лес, мы его стороной бы обошли. Вот что, Женя. Как у нас в договоре, цифры одинаковые стоят? Неправильно это. Мне надо переписать свое обязательство, больше на себя взять. Чтобы по справедливости, честь честью...

Но Тимонькин - дальний соперник Дуги. Рядом же с ним - Юра Пелевин. С ним не заскучаешь, с ним как на качелях - то ты наверху, то он наверху. Из такого же теста человек, до работы охоч. Сколько он сегодня уже сцепок нагрузил? Шесть? Ну-ка, поднажми, Дуга. Глядя на тебя, и бригада подтянется. Отличные ребята. Добровольцы. И все-таки, Дуга, сам не будь промах. Сам. Это главное. «Сам на себе я самого себя самим собой ковал...» Хорошие стихи. Вечером, Дуга, дочь будет читать тебе рассказ про березовую рощу, про журавлиного вожака. А у тебя будут слипаться глаза, ты будешь делать страшные усилия, чтобы стряхнуть тысячепудовый груз со светлых своих - золотая рожь в цвету - и длинных ресниц...

В тот день, когда я уезжал из Мелентьевского, в лесу, в вагончике Татьяны, только и разговоров было, что о Феде Кривове: что с ним да как он, не подкачал бы, не провалился, не подвел... И Дуга вместе со всеми переживал и больше всех волновался.

Года два тому назад к нему в бригаду послали парня. Дуга ни за что бы его не взял, да нужен был позарез вальщик. Начальник лесопункта прямо о нем сказал: «Трудливый он у нас: встал да поел, а как поел, так и повалился. Но что делать? Считай, Женя, что он у тебя временно». В поселке все друг у друга на виду. Человек работящий, словно красная девушка, всем нужен, а лентяй всю жизнь так и просидит сухарем. Ну, а к Дуге попасть ему и мечтать нечего. И вот этот вальщик...

Ох, и покричал на него Дуга! От всего сердца. Парень валил деревья не торопясь, с прохладцей, но умудрялся все-таки положить их не рядом, а вкривь и вкось... И вдруг затих бригадир. С чего бы это? Все чаще и чаще его видели рядом с молодым вальщиком. Что он в нем разглядел? А когда ему предложили другого, поопытнее, Дуга решительно ответил:

- Не надо.

У начальника глаза на лоб:

- Как так не надо?

- Чего тут непонятного? - усмехнулся Дуга. - Надкусил ломоть да и покинул? Нет. Парень настырный. У него своя линия есть. Прямая...

Видели вы когда-нибудь: огромный плот обсох на мели? Ну-ка, снимите его буксиром. Не сдернуть. Надо дождаться вешней высокой воды, чтобы на ее спине, под ее напором плот стронулся с места. А там уж и не остановить его, пойдет и пойдет... Федя Криков дождался своей воды, попав в бригаду Дуги. Давно ли парень сидел сухарем? Два года прошло - и вот он уже на соревнованиях лучших молодых вальщиков области. Что с ним? Как он?