Письмо из Владивостока
ПУТЕШЕСТВЕННИК - исследователь В. К. Арсеньев - самый популярный человек во всех углах необъятного Дальнего Востока, впервые был привлечен в кино в качестве редактора большой фильмы из жизни народа удэхе. Только что замолкла трескотня аппарата, завершив первый публичный просмотр снятой в тайге картины, и началась оживленная дискуссия, Арсеньев попросил себе слова, чтобы сказать буквально следующее:
- Должен вам признаться, товарищи, что для меня эта картина - приятное разочарование. Не верил я, никак не верил в успех. Ну, приехали какие - то москвичи и, извольте, прямо в дебри, в тайгу. Я уж 25 лет по ней рыщу, всего еще не схватил, а тут - отражать быт. Конечно, помочь людям надо было: сделал, что мог, но смотрел, как на попытку, обреченную на верную неудачу. И вдруг - этакое приятное разочарование.
Режиссер Литвинов весь успех картины приписывает Арсеньеву.
- Его не было с нами, но каждый наш шаг в глубь тайги прокладывался его именем. Трудно представить себе, как велико обаяние его для туземцев. Узнав, что мы - друзья Арсеньева, они всячески нам помогали и участвовали в съемках. Туземцы держат слово и верят слову, и горе обманувшему их. Слово Арсеньева, даже по незначительному поводу - для них святыня. Они знают, что Владимир Клавдиевич не подведет.
Маленькая экспедиция, проделав тяжелый путь, привезла сразу две фильмы - «Лесные люди» и вторую - рисующую весь кино - поход - «В дебрях Уссурийского края».
О жизни д. - в. туземцев в таежной глуши не знают даже в городах Дальнего Востока.
Кто такие удэхейцы? Заблудившееся в веках племя, насчитывающее на сегодня 1.200 человек. Их родовая линия указывает как будто на родство с индейцами, но общее меж этими племенами лишь в том, что оба они вымирают.
Кино - повесть о лесных людях умело подобранными, четкими мазками дает почти полное отражение таежной жизни туземцев, буквально от рождения до глубокой старости.
Предстоит появление в свет маленького удэ. Будущую мать переселяют в отдельную юрту, общение с ней прекращается, лишь женщины приносят ей пищу, но в разговоры не вступают. Ребенок рождается, и через два года он посасывает одновременно и материнскую грудь и отцовскую трубку.
Но вот маленькому удэ четыре года. Таежный человек в эту пору незаменимый помощник на охоте, он прекрасно правит долбленой лодкой - улимагдой и наверняка, без промаха бьет острогой рыбу. В четыре года маленькому удэхейцу или удэхейке подбирается уже жизненный спутник.
Сцены охоты, разделение труда между мужчиной и женщиной, празднества удэхейцев, весь процесс шаманства, торжество съедения медвежьей головы - все это смотрится с захватывающим интересом.
Картина показывает далее перелом в туземном быту, вызванный советизацией края и рядом таежных обстоятельств.
Перед зрителем проходит собрание туземцев. Они выбирают представителя в город ходатайствовать о предоставлении им скота, огнеприпасов, сельскохозяйственных орудий и охотничьего оружия. Прибытие делегата удэ в город превращено режиссером в удачную концовку культурфильм. Туземец, попав в город, направляется прямо «к другу Арсеньеву», рассказывает о своей миссии и просит написать заявление в комитет северных народностей.
Первый опыт кинофикации Дальне - Восточного края дал прекрасные результаты.
Владивостокский отдел Русского географического общества, отмечая научную ценность новой картины, считает, что негатив фильма должен быть передан в Академию Наук, как документ, выхваченный из жизни вымирающего племени.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
От Советской гавани до Хабаровска. Окончание