Кильский канал - замечательное произведение человеческих рук. Любой океанский даже самой большой вместимости пароход проходит по нему совершенно свободно. Если бы такого рода канал рыть примитивной русской лопатой, то потребовалось бы полсотни лет при работе 10.000 рабочих. Но новейшими машинами он сделан в два года, под руководством нескольких сот рабочих и инженеров.

Страна с борта

По обеим сторонам канала расположены имения и деревни. Чистенькие каменные домики - одноэтажные и двух - этажные, кругом зелень, прекрасные асфальтовые дороги, ведущие к огромным элеваторам, зданиям для машин и рабочим постройкам.

По земле, подобно гигантским гусеницам, движутся тракторы. К ним прицеплены огромные плуги - сеялки, их видно даже с борта «Рошаля».

На капитанском мостике появляется Зуденко.

- Скоро Эльба, - сообщает он. Завязывается разговор о пароходах, о морских нравах, о капитанах.

... С давних времен, когда капитаны играли огромную роль в торговых посреднических функциях, - рассказывает Зуденко, - укоренился обычай за каждый груз, принятый и доставленный капитаном, давать ему известную мзду. Этот обычай держится уже столетиями. Приходит клерк той фирмы, груз которой принимает пароход, и вручает капитану пакет. В пакете том обычно 200 - 300 р. В особенности при ремонте парохода. Тут уже самой судостроительной фирме выгодно подмаслить капитана для того, чтобы он пропагандировал доброкачественность работы фирмы.

На берегу становится люднее. Подходим к какому - то приморскому городку. Группа рабочих на наш красный флаг подымает руку кверху, что обозначает приветствие сою - за красных фронтовиков. Приятно этак, - суденышко наше захудалое по сравнению с английскими и американскими гигантами, но их не приветствуют.

Через полчаса делаем поворот к Эльбе. На обоих берегах леса, поля и луга. Бросается В глаза уход за лесом. Деревья подстрижены. Лес изборожден панелевыми дорожками, по которым движутся велосипеды, мотоциклы и автомобили. В полях косят сено особыми косилками, которые и траву режут, и раскладывают ее по земле, и подымают потом на телеги и грузовики.

Гамбургский порт

Бесконечное количество пароходов разных названий, разных стран. Команда на разных языках. Выгрузка и погрузка. Сотни кранов подымаются и опускаются. Одни тюки летят вверх - с пароходов в склады, другие вниз - со складов на пароходы. Беспрерывное движение. На маленьких катерах снует водная полиция.

К «Рошалю» пристает шлюпка с полицейскими.

Франтоватые мундиры и блестящие эполеты. Проверили документы и выдали пропуска на право высадки на берег.

Мы с Зуденко подходим к огромной башне. Подъемная машина несет нас на плоскую крышу. Оттуда смотрим вниз. Гамбург как на ладошке - с блестящим асфальтом улиц, красивыми зданиями, движением автомобилей, мотоциклов, трамваев и велосипедов. Но все это кажется маленьким с громадной высоты портовой башни. На поломке спускаемся вниз, садимся на катер и едем в город.

- В городе чистота, после Москвы кажется необычайной. Движение не больше, но носит иной характер. Автомобили, как и все прочее - частная собственность. Нарядные дамы, мужчины в шляпах и котелках забавляются за автомобильным рулем.

Вечером Гамбург залит светом. Через дверь каждого дома - кафе. Вот знакомая отечественная надпись: «Одесса». Это эмигрантский ресторан. У дверей женщина зазывает по-русски: Войдите, пожалуйста. Зуденко зло оглянулся:

- Накосе выкуси.

И столько классовой ненависти было в этом «накосе выкуси». Вспомнились ему, вероятно, и смертный приговор, и цинга в зловонном трюме, и морская служба в царском флоте под начальством папаш и братьев этих женщин, стоящих теперь у ресторанов за границей и манящих отхлебать за марку щи.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.