Кто-то из древних, склонный к аллегориям, назвал кровь «рекой жизни». Он был не далек от истины, хотя и не догадывался о ее подлинном назначении. Даже у Гиппократа и его последователей еще долго понимание роли крови оставалось метафизическим, ей приписывались магические свойства.

Уходя из организма, она уносит жизнь, «значит, приходя в нас, возвращает ее», - возможно, так рассуждал в 1490 году римский папа Иннокентий VIII, находясь во власти тяжелого недуга. Чтобы выздороветь, он позволил врачу перелить себе кровь, взятую от трех юношей. Методика переливания, выполненного почти пятьсот лет назад, до нашего времени не дошла, однако доподлинно известно, что папа и его доноры погибли. Врач же вынужден был бежать из Италии, чтобы не поплатиться за эксперимент собственной головой.

И тем не менее человеческая мысль упрямо искала разгадку тайны крови. Эпоха Возрождения принесла миру важные открытия, в том числе и в области медицины. Врач Левенгук впервые описал эритроциты, Мишель Сервет исследовал малый круг кровообращения, а англичанин Вильям Гар-вей вывел общий закон прохождения крови в организме. Инквизиция жестоко карала ученых за дерзость. В 1553 году Сервет был сожжен на костре как еретик. Через сто лет с небольшим Мальпиги с помощью микроскопа увидел капилляры - мельчайшие сосуды, транспортирующие из артерий в вены и в ткани организма питательные вещества и кислород. В следующие столетия наука проникала все глубже в кровяную клетку и постепенно училась быть полезной медицине в прикладном отношении.

Микроскоп рассказал о важнейших свойствах плазмы и взвешенных в ней частицах, функциях кровообращения и кроветворения.

Так родилась наука о крови - гепатология, от которой в. дальнейшем ответвилась трансфузиологии - наука о лечении кровью. И, как утверждают компетентные люди, ни в одной области медицины не было сделано за последние десятилетия столько открытий, сколько записали на свой счет гематологи и трансфузиологии.

Тайна животворной жидкости была разгадана лишь в 1901 году. Венский ученый Карл Ландштейнер, впоследствии дважды лауреат Нобелевской премии, открыл способность сыворотки одного человека склеивать (агглютинировать) или не реагировать на эритроциты другого. Позже это было названо групповыми свойствами крови и стало основным законом гематологии.

... В одном из залов Центрального ордена Ленина института гематологии и переливания крови хранится гипсовая посмертная маска основателя и первого директора института А. А. Богданова. По воспоминаниям современников это был человек необыкновенной эрудиции, огромной воли, прекрасный организатор и смелый исследователь. Он всю жизнь был патриотом своей науки и погиб как патриот. Защищая теорию обменных переливаний, Богданов с 1926 по 1928 год сделал себе 11 переливаний. Двенадцатое оказалось роковым. Умирая, Богданов отверг медицинскую помощь: он стремился довести эксперимент до конца и до последней минуты записывал ощущения, которые испытывал.

Прошло несколько десятилетий, на смену замечательному советскому исследователю в институт пришли новые поколения ученых. У многих из них были свои, отличные от их предшественников теории, свое видение научных проблем, но оставалось прежнее творческое горение, бескомпромиссность, упрямство. Мы видели их в деле - маститых и начинающих, обремененных званиями и без оных, сердитых и мягких, они по-своему говорили нам о своей науке, убеждали в правоте именно своих концепций или концепций, в которые они уверовали. Это было естественно. Главное, они не безразличны к своему делу. А время рассудит, кто из них прав.

В обстоятельном разговоре с заместителем директора ЦОЛИПК по научной части профессором Юрием Николаевичем Токаревым мы не сразу выделили главные проблемы из всех тех, что разрабатываются в институте. К чести профессора, он наконец назвал их вне зависимости от успехов института в разработках этих проблем. Сам Юрий Николаевич вот уже десять лет занят изучением наследственных болезней крови, механизмом их генетического распространения. Среди этих заболеваний, разновидностей которых открыто уже около 200, особенно опасна так называемая «болезнь королей» - гемофилия, то есть кровоточивость. При этом заболевании в организме, как правило, недостает эритроцитов, необходимых для нормальной свертываемости крови.

Болезнь коварна, порой она принимает такие формы, когда отвратить опасность, нависшую над человеком, может только скальпель. Это сложные многочасовые операции, при которых любая неточность чревата самым тяжелым исходом. Плохая свертываемость крови ведет к тому, что в результате даже легкого ушиба появляются кровоизлияния в суставы. Под механическим воздействием массы крови они деформируются, наступает атрофия мышц, постепенно поражается весь опорно-двигательный аппарат. И это еще не самое тяжелое течение болезни. Если гематому своевременно не локализовать, - больной может быть потерян или навсегда остаться инвалидом. Нужно подлинное мастерство, огромное терпение и осторожность, чтобы провести, казалось бы, простейшую операцию на суставе.

С одним из таких специалистов, хирургом Юрием Андреевым, мы познакомились. Правда, удалось это не сразу. Юрий в те дни много работал в отделении, часто оперировал, в холле его почти все время ждал кто-то из родственников больных, а вечерами он добровольно просиживал у чьей-нибудь койки, выспрашивая своего очередного пациента и делая пометки в истории болезни.

Юрий рассказал мне о своей первой операции, когда он ассистировал при удалении псевдоопухоли - это была многокамерная гематома. Операцию заканчивал Андреев под наблюдением старшего коллеги. Кажется, было сделано все, что полагается, и пора заканчивать, но Юрий видел, что ткани у подвздошной артерии немного кровоточат. Он сказал об этом шефу, тот рассеял его сомнения: «Вероятно, остаточное, заканчивай». И вот тогда Андреев единственный раз в жизни пошел сам с собой на компромисс, он молча принялся накладывать швы, чувствуя, что делает это преждевременно. Просто у него тогда не хватило решительности отстоять свою точку зрения. Впрочем, по-человечески это можно понять, зная, что не всем шефам нравится, когда прав оказывается ученик.

Наблюдая потом прооперированного больного, Юрий знал уже наверняка, что его предложения были верны: на подвздошной артерии осталась капсула. Через девять месяцев он добился, чтобы ему разрешили прооперировать этого больного вторично, и удалил капсулу. Постепенно перешел к более сложным оперативным вмешательствам.

Юрий признался, что когда-то мечтал о большой хирургии, об операциях на сердце, легких, «взятии» раковых опухолей. Жизнь распорядилась по-своему, попал в ЦОЛИПК. Поработав несколько месяцев, понял, что только здесь он сможет быть профессионально и по-человечески удовлетворен. Дело захватило Юрия целиком, открыло перспективы, о которых он не смел и мечтать, привязало к своим больным. К тому же впереди «чертовски интересная практика». Если биохимики расшифруют структуру молекулы антигемофильного глобулина и пути его синтеза, хурурги, а значит, он, Андреев, найдут орган, воздействуя на который можно будет эффективно влиять на течение болезни. И победить ее. Для него это - дело жизни.

Но если при условии своевременных диагностики и лечения шансы больных геморрагическими заболеваниями на выздоровление и даже на полное излечение из 100 равны примерно 70 - а это немало, - то с лейкозами все обстоит гораздо сложнее. Белокровие, или рак крови, как иногда называют лейкозу, неизлечимо. В лучшем случае удается продлить жизнь больного на несколько лет. Лейкоз отличается от других раковых заболеваний своей быстротечностью, неуправляемостью. Как это происходит? Под воздействием информации, содержащейся в нуклеиновой кислоте, клетка словно сходит с ума, начинается ее безудержное размножение, опухолевые клетки вытесняют нормальные и метастазируют. Остановить это размножение, разрушить пораженные клетки пробовали и пробуют всячески. Из десятков методов более или менее эффективными оказались химиотерапевтических и радиологический. Они множество раз описаны в литературе, и каждый имеет свои плюсы и минусы. В лабораториях иммунологии лейкозов, которой руководит доктор медицинских наук С. в. Скуркович, избрали принципиально новое направление борьбы с белокровием - иммунотерапию.

Автор знаменитой антистафилококковой плазмы Семен Владимирович Скуркович и его коллеги начали поиск иммунологических методов воздействия на рак крови. Суть метода заключается в том, чтобы использовать для борьбы с лейкозной клеткой защитные силы самого организма. По такому же принципу была найдена и антистафилококковая плазма. Ученые иммунизировали здоровых людей ослабленным токсином стафилококка и взяли у них кровь с выработанными в ней защитными телами. Выделив из нее нужные фракции, они получили препарат направленного действия стафилококка, который с успехом заменяет совсем не безвредные для организма антибиотики. К тому же своевременно, так как в последние годы появились штаммы стафилококка, переставшие реагировать на антибиотики. Новый препарат, созданный из компонентов крови, был с успехом применен при лечении заболеваний, вызванных стафилококками: пневмоний, перитонита, полиомиелита, послеродовых осложнений, - благодаря ему резко удалось снизить смертность в послеоперационном периоде, когда ослабленный организм особенно подвержен любой инфекции. Сейчас в лаборатории пытаются выделить фактор, ответственный за иммунологическую защиту организма от лейкозов. Не так давно была получена культура клеток в различных стадиях болезни. Есть основание полагать, что существуют силы, препятствующие размножению лейкозных клеток. Это лишь предпосылки, но, возможно, будут найдены направленные антитела, способные остановить и уничтожить лейкоз. А пока, применяя в борьбе с лейкозами методы иммунотерапии, уже удалось продлить жизнь больных детей на несколько лет. На приступ лейкоза идет множество ученых различных специальностей, в том числе и биологи. Изучением клетки как объекта для вмешательства извне занимаются и в биохимической лаборатории института. С помощью ультразвука или механически клетки крови удалось разбить на компоненты - ядро, ядрышко, микросомы, мембраны, лизасомы и т. д. Воздействуя различными препаратами на каждый компонент в отдельности и сразу на несколько, можно влиять на структуру клетки, ее способность к размножению, можно закладывать в нее нужную информацию. Вопрос в том, как это сделать, как проникнуть в клетку. К примеру, ученые синтезировали ген гемоглобина - носителя кислорода. Возникла проблема: как его транспортировать в организм, испытывающий недостаток в гемоглобине! Ясно, что для этого нужны биологические инструменты - ферменты, возможно, безвредные вирусы. Но биохимики не гарантируют, по крайней мере сейчас, что ген, даже внедренный в клетку, не будет уничтожен другими ее ферментами. Проникнуть в клетку, подчинить ее - значит узнать одну из главных тайн природы. Но сколько раз природа уже открывала тайны человеческому разуму!

Ни один, даже самый смелый мечтатель не в состоянии представить себе, какие возможности откроются после того, как человек научится управлять генетической информацией, заключенной в клетке. Но бесспорно то, что отпадет надобность в химиотерапии и во множестве операций, которые сейчас необходимы для спасения жизни больного. Транспортируя в клетки белки или другие компоненты, можно предупреждать любые болезни, организм сам будет расправляться с вирусами, в том числе вирусами рака. Кто знает, не удастся ли влиять через клетку на умственные способности человека! Если да, то медицинская наука будет способствовать развитию природных данных человека. Кто знает!

... Директор института Олег Константинович Гаврилов любит повторять в кругу коллег, что переливать все время кровь в таком виде, как она есть, - все равно что топить ассигнациями. Мысль в принципе не новая, но весьма актуальная, особенно в последние годы. Крови нужно все больше и больше. И хотя число добровольных доноров в нашей стране велико, все же донорской крови в обрез, ибо год от года увеличивается количество операций, требующих огромного запаса полновесной крови. Судите сами, одна только операция на сердце, которая проводится при помощи аппарата искусственного кровообращения, требует от 5 до 9 литров крови, а для операции с аппаратом «искусственные почки» - 5 - 6 литров. В течение года таких операций проводится тысячи.

Вот почему в современной трансфузиологии при лечении различных заболеваний все чаще применяются отдельные компоненты и препараты крови. Действительно, зачем переливать больному кровь в чистом виде, если ему нужны только эритроциты или тромбоциты. Получают их методом плазмафереза с помощью центрифуги, которая, развивая большое число оборотов, делит кровь на компоненты. Да и доноров надо беречь, поэтому эритроциты, в которых недостатка нет, возвращаются обратно донору, а из плазмы перерабатывают необходимые препараты.

Так появились гамма-глобулин, фибриногена, альбумин, антигемофильный глобулин, сухая и жидкая плазмы, эритроцитная, лейкоцитная, тромбоцитная массы и другие препараты крови. Больше того, взяв за принцип экономию, ученые ищут возможности использовать для производства препаратов нестерильную кровь, отходы гамма-глобулинового производства и т. д. Одна из последних работ в этой области проделана молодым кандидатом медицинских наук Михаилом Ивановым. Расщепив комплексные соединения альбумина с вредными для человека примесями, он разработал способ получения альбумина - этого ценнейшего препарата - из нестерильной крови, что значительно удешевляет его производство.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.