В своей книге «Целина» Леонид Ильич Брежнев, вспоминая о фронтовых встречах, писал: «Услышав, бывало, мелодичную и печальную песню казаха, подойдешь, спросишь: – О чем поешь? – Про степь пою. Про табун пою. Девушку вспомнил...
– О девушке можно тосковать. О доме тоже. А степь... Чем она хуже, эта вот украинская степь?
– Не хуже. Только наша – совсем другая степь...»
Ровные, как стол – ни бугорка, ни ложбинки, – разбегаются от Целинограда во все стороны степи. Разбегаются и у самого горизонта сливаются с синью неба. Лишь иногда их бег прерывает вода. У воды степи отдыхают. А с противоположного берега снова бросаются навстречу небу.
Но есть в этих целинных краях места, где степи останавливаются и подолгу любуются своей красотой в громадных бескрайних зеркалах. И зовут эти диковинные стекла озерами – Кургальджинскими и Тенгизом.
Не всякая птица перемахнет их без отдыха. Местами вода сходится с небом. Протоки, плесы, заросли камышей – и великое множество птиц. Вероятно, за прекрасные условия для их жизни и назвали эти озера «птичьим раем».
А точнее, рай наступил с того момента, как организовали в этих местах Кургальджинский заповедник.
Произошло это в 1968 году, когда целинные колхозы и совхозы, набрав силу, покоряли новые глубинные районы степей. На берегах озер вырастали поселки. Но не забывали люди и о природе. И сохранили Тенгиз и Кургальджинские озера и прилегающие к ним сухие степи нетронутыми. Образовали заповедник. Он стал эталоном дикой природы Северного Казахстана.
Конечно, без внимания ученых не остается в заповеднике ни один зверь, ни одна птица. Не обделены заботой ни насекомые, ни растения, ни рыбы. Но, пожалуй, не покривим душой, если скажем, что все-таки наиболее почетный обитатель в этих местах – фламинго. Озеро Тенгиз – самая северная на земле точка, где продолжают свой poд эти экзотические птицы.
Не надо вспоминать, сравнивать, просматривать орнитологические определители – в природе птиц, похожих на фламинго, нет. Кто-то из натуралистов сказал, что фламинго среди птиц – это то, что верблюд среди четвероногих. У него тоже нет двойников. Может быть, фламинго создавали волшебники-бракоделы. Не исключено, что в их кладовой ничего не осталось, кроме шеи гуся, ног цапли, клюва орла, спины верблюда. Все это собрали и склеили. Диковинная получилась птица. Посмотрели на нее волшебники – жалко стало. И решили тут же исправить свою ошибку – наградили фламинго очень редкой ярко-красной окраской.
В конце апреля над Кургальджинским заповедником повисают пурпурные облака. На Тенгиз прибыли фламинго. На илистых островах они строят гнезда. Сооружения получаются непростые – до полуметра высотой. Через месяц с небольшим в колонии появляются малыши. Мамаши не балуют их своим вниманием и заботами. Покормив птенцов день-другой, они улетают. Бремя воспитания потомства ложится на мужскую половину колонии. Отцы должны их выпестовать, вырастить, научить уму-разуму. Птенцы фламинго совершенно не похожи на родителей: прямой клюв, грязно-серый цвет. Старики на их фоне горят яркими факелами. За это-то необычное одеяние их и нарекли словом «фламо», что в переводе с греческого значит «огонь».
До поздней осени поднимаются над Тенгизом красные паруса. А перед тем, как замерзнуть озеру, проносятся по небу огненные стрелы – фламинго отправляются зимовать на юг Каспия. Находятся среди них и любители более дальних перелетов, которые проводят зиму в
Африке. Некоторых же вообще встречают в местах, удаленных от миграционных путей, от гнездовий и от зимовок. Недавно такого путешественника видели в Латвии.
В период строительства гнезд, высиживания и воспитания потомства люди в колонии фламинго не появляются. Птицы очень пугливы. Даже единичный визит может наделать беды. Поднимутся тогда над островами грозовые тучи птиц, и больше не вернутся они к своим домам и потомству.
Идет время. Подрастают птенцы. Начинают линять родители. Тогда-то и приезжают на Тенгиз сотрудники заповедника. Люди не только наблюдают за фламинго, но и кольцуют их. Линную птицу поймать несложно. Фламинго долго бегут от преследователей по мелководью, машут крыльями, а когда лодка с людьми совсем близко, пускаются «на хитрость»: останавливаются и прячут головы в воде. Вероятно, считают, что так их никто не увидит. Тут и берут пылающих птиц в руки и кольцуют.
Для многих водоплавающих птиц Казахстана, Западной и Восточной Сибири Кургальджинский заповедник – место, куда они прилетают на линьку. Это нелегкий период в их жизни. Птицылишены маховых перьев и даже взлететь не могут. Вот и приходится им выбирать самые глухие, безопасные места, где их ничто не тревожит, и дожидаться, пока не вырастут новые перья. Из последних сил порой добираются сюда птицы. С некоторыми стаями гусей случается так, что они с трудом дотягивают до воды и, увидев ее, падают на озеро и уже не могут подняться, пока не перелиняют.
Издавна в этих местах ловили мамырей – линных птиц, набивая лодки утками, гусями, лебедями. Сейчас, конечно, никто не занимается этой варварской, беспощадной охотой. Лишь в руки ученых попадают линные птицы. На лапу мамырю надевают кольцо с номером и тут же отпускают на волю.
На воле жизнь кипит. С первыми лучами солнца просыпаются обитатели заповедника. А их здесь немало – только птиц более 200 видов. Есть и другие представители животного мира.
Вот подошли к водопою сайгаки, высоко в небе повисли тяжеловесы-пеликаны, на мелководье плещутся рыбы, на небольшом плесе резвится выводок уток. Из тростника донесся топот. Кто бы это мог так бежать по воде? Оказывается, лысухи от луня спасались. Они собрались в кучу и начали по воде крыльями хлопать. Над ними поднялся фонтан. Вот-вот схватит охотник жертву. Уже к броску приготовился. Но не тут-то было. Из-под носа луня лысуха увернулась, в воду нырнула. Снова надо набирать высоту, высматривать добычу и пробираться через фонтан, который очень мешает охоте.
Лысуха всю жизнь не расстается с водой. На берегу появляется редко и неохотно, хотя может неплохо ходить и даже бегать. Больше того, она природный акробат – свободно залезает на свесившиеся с берега ветви деревьев и кустарников и «шагает» по ним... Живут эти смоляные с белыми бляшками на лбу птицы группами там, где чистая вода соединяется с зарослями тростника. В нем они скрываются от врагов и строят гнезда.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.