Отправляясь в поездку, близкую или дальнюю, мы чаще всего знаем, что будет интересовать нас в первую очередь. Бывает, однако, и иначе – тема заранее не определена, и ее нужно искать.

Случается, правда, реже, что тема сама находит нас.

Вначале сентября в Риме было необычайно жарко, и если ранее я полагал, что разговоры о погоде – безусловная, закрепленная столетиями привилегия англичан, то теперь пришлось убедиться, что и жители «вечного города» с охотой толкуют о климатических причудах. Город томился от жары, обильно сдобренной горячими запахами отработанного миллионом автомобилей бензина, и, наверное, особенно тошно было тем, кто накануне, в воскресенье, уезжал за город.

Второе сентября было понедельником, и город вернулся к обычной жизни. На улицы выплеснулся многонациональный поток жаждущих приобщиться к истории, мы не были исключением и около полудня подошли к одной из самых знаменитых достопримечательностей Рима – церкви Санта Мария Маджоре, где, как утверждают искусствоведы, «элементы уходящего барокко совмещаются... с чертами крепнущего, усиливающегося классицизма».

Мы остановились на углу площади – поток машин отрезал нас от подступов к главному входу, где у закрытых решетчатых металлических дверей собралась толпа. Там были преимущественно молодые люди. Почти все что-то выкрикивали. У одних в руках были цветы, другие вздымали вверх кулаки. Собравшиеся бросали друг на друга угрожающие взгляды, и казалось, что вот-вот вспыхнет драка.

Разобраться в происходящем помогли прохожие.

В церкви Санта Мария Маджоре должна была состояться церемония похорон Юнио Валерио Боргезе – «черного князя», бывшего видного члена фашистской партии Муссолини.

Его сиятельство, напомню, отправился в мир иной, находясь в бегах. Несколько лет назад, после того как сорвалась попытка государственного переворота, Боргезе, опасаясь ареста, бежал из Италии во франкистскую Испанию.

«Черный князь» был одним из лидеров итальянских неофашистов, вдохновителем экстремистских групп, исповедующих «стратегию напряженности» и развязавших в стране террор. Он был их символом, их знаменем. Боргезе был олицетворением возрождающегося на Апеннинах фашизма.

Врата знаменитой церкви были в этот час крепко заперты. Попасть внутрь, где находились останки Боргезе, не могли ни его сторонники, ни антифашисты.

Молоденькие полицейские и карабинеры, зная об этом, сохраняли спокойствие. Разморенные жарой, они сонно взирали на сверстников, толпящихся у входа, на поток машин, ведущих у Святой Марии Маджоре свой бесконечный, стихающий лишь к ночи хоровод, на римлян и туристов, собравшихся на площади. Один из полицейских, лет, думаю, девятнадцати-двадцати, с интересом рассматривал висящую на стене газету, через все полосы которой красным цветом был выведен антифашистский лозунг.

Вскоре толпа рассеялась, ушли и мы, но событие это, случайным свидетелем которого мы стали, напоминало о себе постоянно – то ли свастикой, намалеванной на фонарном столбе, то ли именем Боргезе, вынесенным в газетный заголовок, то ли рассказом москвича, работающего в Риме, о новой провокации неофашистов.

Спустя несколько дней я встретился с Хозе Бозерманом, о котором уже однажды рассказывал на страницах журнала. Мы познакомились с ним в ГДР, в дни предфестивальной поездки Дружбы, когда Хозе вместе с корреспондентами «Смены» ездил в Лейпцигскнй округ. Бозерман представлял в Международном подготовительном комитете X Всемирного фестиваля молодежи и студентов Италию, а затем был генеральным директором пресс-центра фестиваля, я тоже работал в этом пресс-центре, и мы виделись едва ли не ежедневно, и вот теперь, попав в Италию, я попросил своего коллегу объяснить мне события около Санта Мария Маджоре.

– Как вы знаете, три последних года «черный князь» жил в Испании, там и умер, а в завещании Боргезе написал, что хочет быть похороненным в Италии, и даже просил забальзамировать его тело, – рассказывает Хозе.

Когда стало известно о времени траурной церемонии, к Санта Мария Маджоре стали стекаться группы молодежи. Там были люди разных политических убеждений. И если в руках одних, как вы, наверное, видели, были цветы, то для других похороны стали поводом еще раз выразить протест против злодеяний неофашистов, стремящихся опрокинуть страну в пучину гражданской войны. По настоянию церкви в Санта Мария Маджоре никого не впускали – во избежание столкновений молодежи, как было объяснено. Похороны перенесли на поздний вечер, на одиннадцать. Но еще до их начала группа неофашистов ворвалась в церковь и, подняв гроб, сделала с ним несколько кругов, распевая фашистский гимн и выкрикивая свои лозунги...

К разговору с Хозе Бозерманом я вернусь позже: сначала хочу рассказать о разгуле террора в Италии, о масштабах фашистской угрозы в стране.

Видимо, все читатели наслышаны О крупнейших злодеяниях неофашистов. Самые ужасные: 28 мая 1974 года – взрыв бомбы во время антифашистского митинга на площади Лоджия в городе Брешия – десятки раненых и убитых. 4 августа 1974 года – взрыв в экспрессе «Италикус» (Рим – Мюнхен). Двенадцать убитых и сорок восемь раненых. И это, не забудьте, в то мгновение, когда поезд вышел из тоннеля. А если бы минутой или двумя раньше?

«Мы похороним демократию под грудами трупов» – эти слова из листовки неофашистской террористической организации «Черный порядок» обошли едва ли не весь мир. Но, кроме «Черного порядка», в Италии орудуют «Восемнадцатый легион» и «Палачи Италии», «22 октября» и «Роза ветров», «Нулевой год» и десятки других крайне правых организаций, групп, группировок, наконец, просто банд, являющих собой весьма схожие разновидности неофашизма.

Двадцать первого октября 1974 года лондонская «Тайме» писала: «Взрывы, имевшие вчера место в Риме, в результате которых были повреждены четыре ремонтные мастерские и демонстрационные салоны фирмы ФИАТ» – вряд ля новость для современной Италии, где насилие более или менее политического характера стало обычным явлением. Месяц назад два либеральных члена итальянской палаты депутатов опубликовали официальные статистические данные, согласно которым в среднем каждые пять дней кого-либо похищают, каждые 67 часов 26 минут взрывается бомба, каждые 16 часов 54 минуты кого-нибудь шантажируют и каждые 8 часов 56 минут совершается убийство... Сейчас вполне очевидно, что за бойней в Милане – взрывом в банке в декабре 1969 года, когда было убито 16 человек, – стоят неофашисты. Несомненно, что именно они ответственны за убийство в Брешии в мае этого года и в поезде «Италикус» в начале августа».

Старейшая консервативная газета Британии, немало видевшая на своем веку, точно определила смысл событий, происходящих на итальянском «сапоге». Чернорубашечники, все эти разномастные, но, в сущности, одноцветные соратники «Черного князя», духовные наследники дуче, хотят поставить страну под свой сапог. Они мечтают «создать фашистскую корпоративную Италию». Распять настоящее, чтобы не было будущего.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.