- Без малого шестьдесят лет назад Всероссийский съезд РКСМ принял решение о шефстве комсомола над Военно-Морским Флотом. Виссарион Виссарионович, вы стали военным моряком в те двадцатые годы, стояли едва ли не у самых истоков строительства нового Красного Флота. Так что вам слово. Но сначала о том, как вы попали на флот, насколько это совпадало с вашими личными планами на жизнь?

— Если честно, то не очень совпадало. Мне было восемнадцать, я работал в ту пору управляющим делами Рязанского горкома комсомола и мечтал сначала о журналистике, затем хотел стать профессиональным музыкантом. Но жизнь требовала от нас иного. Надо было бороться с разрухой, сколачивать комсомольские ячейки, организовывать школы, охранять от бандитских налетов хлебные склады. Комсомол был на самых передовых рубежах строительства нового общества, брал на себя практическое решение первоочередных задач в экономической, политической, военной сферах. Работая в комсомоле, я был в самой гуще общественных забот.

Мы знали о трудном положении, в котором оказались тогда военно-морские силы страны. Порты и базы были разрушены интервентами и белогвардейцами, значительная часть кораблей потоплена или уведена врагами. Оставшиеся корабли требовали ремонта. Флоту не хватало опытных кадров, гражданская война выбила из его рядов лучших и опытнейших моряков. Поэтому с огромным энтузиазмом на местах поддержали решение V Всероссийского съезда РКСМ о шефстве комсомола над ВМФ. Почти сразу же рязанский комсомол направил на флот первый отряд добровольцев.

А потом настала и моя очередь. Вызвал меня секретарь губкомола и сказал: «Тебя, Григорьев, мы решили послать по разверстке ЦК в военно-морское училище. Честь это высокая, думаем, что доверие оправдаешь». Отказываться, сами понимаете, я не имел права. Так и стал военным моряком.

— Не жалеете, что изменили музыке?

— Нет. Всю жизнь благодарен комсомолу за высокое доверие. А музыка, что ж, она осталась со мной как увлечение.

— Из кого формировались тогда кадры для флотов?

— В основном из рабочей молодежи, потомственных пролетариев, знакомых с механикой, слесарным, кузнечным делом. На кораблях нужны были специалисты. Немало среди тех, кого комсомол направлял на флот, было людей, уже понюхавших пороха. Ну, а в училище старались отбирать ребят, имевших среднее образование, обязательно активистов, убежденных идейных борцов.

— Но ведь шефство комсомола над флотом не ограничивалось только подбором кадров.

— Конечно, нет. Хотя десятки тысяч парней, пришедших на флот по комсомольским путевкам, составили вскоре кадровый костяк военно-морских сил, шефство выражалось в самых различных формах. Можно даже сказать, что комсомол и флот были понятиями неразделимыми. Я особенно это почувствовал, когда после окончания Ленинградского военно-морского училища имени М. В. Фрунзе прибыл на Амурскую военную флотилию. Обстановка на Дальнем Востоке продолжала оставаться тревожной. После конфликта на КВЖД китайские и японские милитаристы продолжали курс на военную конфронтацию, нарушали границу, обстреливали наши береговые посты и корабли.

Амурская флотилия постоянно находилась в боевой готовности. Силы ее были не так уж велики – несколько мониторов и канонерских лодок. Но в доках кипела работа – комсомольцы Хабаровска, окрестных поселков ремонтировали старые корабли, оснащали их артиллерией. Бывало, что в таких вот субботниках участвовали все члены краевого комсомольского бюро. И работали они на самых сложных участках. Особенно много труда вложили хабаровские комсомольцы в восстановление монитора «Дальневосточный комсомолец», который впоследствии не раз отличался в боевых операциях. Отношения между моряками и комсомольцами города самые дружеские. Представители городской молодежи часто бывали на кораблях, вникали в ход боевой учебы, помогали, чем только могли.

Однако в шефстве принимали участие не только дальневосточники. Забота о строительстве флота была кровным делом всей молодежи страны. У многих комитетов комсомола были и свои подшефные корабли. Над моряками-дальневосточниками и нами, амурцами, шефствовали сибирские областные и краевые организации. И как бы далеко они ни находились – в Омске, Новосибирске, Якутске, – мы регулярно ощущали их поддержку. От шефов приходили на корабли подарки – теплая одежда, рукавицы, часы.

Насколько велико было внимание комсомола к флоту, можно судить уже по тому, что во время обмена комсомольских билетов к нам, амурцам, приезжал первый секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Косарев.

— Расскажите об этом поподробнее.

— Я тогда был назначен старшим помощником командира на флагманский монитор «Ленин». Прекрасный корабль, настоящая плавучая крепость, одних только 120-миллиметровых орудий восемь, маневренный, быстроходный. После его осмотра Косарев выступил перед экипажем, призвал нас к еще большей бдительности, а потом командир отделения рулевых Иван Сахно вручил почетному гостю комсомольский билет нового образца. Тогда же Косарев вручил билеты всем морякам. И мне. Этот билет я пронес через всю жизнь и храню до сих пор как память о моей молодости.

— Ну, а военморам приходилось бывать у своих шефов?

— Не очень часто; обстановка, повторяю, на границе была накалена, но мы пользовались любой возможностью, чтобы нанести шефам ответный визит. И всюду моряки чувствовали себя в этих случаях в кругу близких, родных людей.

Никогда не забуду наш поход в Комсомольск-на-Амуре, торжественный митинг, посвященный закладке нового города, парад, который принимал командующий армией В. К. Блюхер, руководители края. Вместе с отрядом молодых строителей Комсомольска шел сводный батальон моряков, которым довелось командовать мне.

Блюхер положил первый камень и в основание закладывавшегося в тот же день завода. Я – двадцать четвертый.

А спустя три месяца наш монитор вновь пробивался через амурские льды к строящемуся городу, теперь уже на выручку. Мы везли Комсомольску-на-Амуре горючее, без которого остановилась бы стройка, замер бы город. Тяжелейший был рейс, огромного мужества потребовал он от моряков. Но горючее было доставлено в срок.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.