Когда наводчик навел орудие на цель и лейтенант Терентьев отдал команду, Кадушкин не поверил своим глазам: орудийный расчет точно подменили. С удивлением Кадушкин смотрел на бойцов. Он никак не ожидал, что эти люди, действовавшие так медленно секунду назад, могут работать с такой быстротой. Он был любопытен и хотел видеть, что делает каждый номер расчета, и не мог проследить за движениями бойцов. Снаряд и гильза мгновенно исчезли в казенной части, и пушка оглушительно рявкнула. Желтовато-оранжевое пламя вырвалось из ее ствола. Полетел пепел сгоревшей пробки и сальника, крупный, желтовато-серый, легкий, как снег. Зеленоватое облако дыма поднялось к нему. Бесшумно откатилась и вернулась на место казенная часть. И уже снова поднесены снаряд и гильза, и замковый снова дернул боевой шнур. Выстрел следовал за выстрелом, руки нескольких человек действовали так, точно были рычагами какой-то одной сложной машины. И все же лейтенанту Терентьеву темп казался недостаточным.

- Быстрей, товарищи, быстрей! - то и дело покрикивал он.

«Куда же еще быстрей?» - думал Кадушкин, увлеченный стрельбой. Он и так не понимал, как люди не перепугаются руками у орудия.

Кадушкин не успел сообразить, что уже произведено десять выстрелов, как лейтенант крикнул -

- Отбой!

Мгновенно люди повытаскивали клинья, укрепляющие орудие на месте, опустили ствол, свели станины, командир отделения тяги приказал подавать тракторы, и расчет, установив пушку на станину, гуськом побежал вперед.

Да, действительно, так все и произошло, как описывал Чепель. Расчет отстрелялся в четыре минуты и ушел бегом, а Кадушкин с Чепелем, как героя, остались выволакивать «старушку». Сердце Кадушкина преисполнилось гордости. Точные, быстрые действия орудийного расчета вселили в него уверенность. «С такими людьми не пропадешь!» - так теперь казалось ему. И вдруг позади что-то лязгнуло. Тракторы рванулись вперед. Кадушкин оглянулся: пушка находилась на прежнем месте, ее станина соскочила с передка. Кадушкин пронзительно свистнул, остановил трактор, выскочил из кабины и побежал к орудию.

К пушке бегом возвращался командир тяги. Весь расчет следовал за ним по пятам.

- Сдай назад! - на бегу крикнул командир тяги трактористам.

Кадушкин полез обратно в кабину «сталинца».

Он слышал, как ругаются люди и Клейменов говорит лейтенанту, что грунт сырой, колеса увязли, потому и сорвалась резьба шворни и станина соскочила с передка. Чепель, приоткрыв дверцу кабины, стоял одной ногой на гусенице и глядел, как работают люди. Кадушкину было видно его лицо, искаженное от напряжения. Лейтенант Терентьев взглянул на часы. На сердце у Кадушкина защемило. Он посмотрел в сторону передовых, точно мог увидеть, что там делается. Он прислушался: пока что тихо.

- Ох, ребята, накроет! - проворчал кто-то из бойцов.

«Ну, скоро они? Черт! Скорее!» - бормотал про себя Кадушкин. Снова ему стало не по себе. Снова он почувствовал страх. Он же еще ни разу не был под обстрелом.

Вот уж и командир батареи стал поглядывать в ту сторону, откуда немцы откроют огонь. Время тянулось так медленно, точно проходили часы, а не минуты. Но люди продолжали возиться у передка. Кадушкин зевнул. Он устал от напряженного ожидания. И тогда вдруг снова пришло к нему спокойствие. Он плотнее уселся на сиденье и подумал: «Будь, что будет. Не я один, в конце концов, и, в самом деле, это не пахота, а война».

Наконец люди у передка выпрямились, а командир тяги рявкнул:

- Пошел!

Оба трактора двинулись вперед. Колеса пушки выползли из колеи в непросохшем грунте. Обгоняя тракторы, расчет орудия бегом направился к дороге.

В это мгновение послышался далекий выстрел и за ним приближающийся свист. Батарейцы плашмя упали на землю. Присел и лейтенант Терентьев, который шел позади всех. Кадушкину нельзя было падать. Ему очень хотелось сейчас упасть и быть поближе к земле, но он должен был сидеть в кабинке и вести трактор. Кадушкин увидел, что Чепель обернулся, лицо у него было напряженное и злое и он зачем-то погрозил пильцем. Метрах в тридцати от позиций, на которых только что стояла пушка, упал снаряд, и осколки с отвратительным жужжанием пронеслись мимо Кадушкина. Один из них угодил в крыло трактора, а машина глухим стоном отозвалась на удар.

Кадушкин выругался, согнулся, втянул голову в плечи. Но когда он понял, что жив, что не от каждого снаряда человек гибнет, на душе полегчало, он приоткрыл дверцу и крикнул:

- Ничего, мы живые!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.