Получен приказ с рубежа: не отходить ни на шаг. Если нужно, лечь костьми, но не отдавать ни куска вот этой земли. Кусок родной земли - холмы, поросшие леском, с которых видны другие холмы и синие озера между ними. Желтый, палый лист блестит на октябрьском холодном солнце. Свежий ветер колеблет паутинку между ветвями. Холмы и синие озера так хороши, что кажется, и нет на свете места лучше, чем это.

Лен убран, рожь снята. Поля голые. Они замерли и ждут нового посева. Это наша земля, и мы должны ее засевать. На этой земле мы живем. Она нас кормит. На ней мы работаем. И все это: поля, холмы, озера, и рыба, которая в них живет, и ветер, который, пролетая, наполняет легкие свежестью, - все это наше.

Это родина - то, что человеку дороже всего.

Здесь часть занимает оборону. На холмах, невидимые врагу, стоят наши пушки, в бойницах окопов пулеметы. В окопах бойцы. Их винтовки на бруствере. Они работают лопатой.

Немцы, на той стороне озера, пока ведут себя тихо. Очевидно, выдохлись, может быть, завязли в непривычной для них осенней грязи. Но нужно быть готовыми ко всему. Сегодня они молчат, завтра могут двинуться, а дальше их пускать нельзя. Поэтому в руках у бойцов лопаты.

Для того чтобы отстоять рубеж, нужно крыться в него, закопаться поглубже в желтый песок и светлую глину. Надо сделать так, чтобы враг не видел тебя, а ты его видел. Нужно сделать так, чтобы он не достал тебя своим огнем, но твой огонь должен бить его без промаха. Пусть враг видит только холмы, только лесок, но этот лесок, эти холмы должны открыть непреодолимый, яростный огонь, как только он попробует продвинуться к ним. Поэтому без отдыха работают лопаты.

Окоп, блиндаж - это крепость и дом для бойца. Нужно строить прочно. Если блиндаж сделан в один накат, - делай второй, если готовы два, - делай третий. Бойцы роты это знают. В одном ее отделении почти все - земляки из одного колхоза Шиловского района, Рязанской области. Они работают так же деловито и хозяйственно, как, должно быть, работали на своей колхозной земле. Да и эта земля, которую они теперь роют, она ведь колхозная, общая, родная земля.

И люди копают без устали; так копают, будто здесь же рядом, за холмами, их родная деревня, их колхоз, их семьи, их дети.

- Здесь держаться хорошо, - говорит один из них. - Отсюда не уйдем.

И в самом деле, это место красивое до того, что у человека, любящего природу, дух захватывает: превосходный рубеж для обороны! Высоты господствуют над местностью, где засел враг, они хорошо просматриваются, и немцу приходится идти на всякие хитрости, чтобы укрыться от нашего наблюдения и обстрела.

Строить, совершенствовать оборону - задача, которую ни на минуту нельзя забывать. Хорошо использовать все время, которое у нас есть, неустанно улучшать свои укрепления, делать их прочнее, удобнее, недоступнее. Но это - не все. Наша оборона должна быть активной. Не ждать, пока враг нападет, а самому все время беспокоить, грызть, точить врага, не давать ему укрепляться, уничтожать его, где и как только возможно.

Вот почему не молчат холмы. Вот почему наши глаза сквозь листву, сквозь бойницы, простым глазам, и в бинокль, и в стереотрубу непрерывно ведут наблюдение за врагом.

С артиллерийского наблюдательного пункта обзор превосходный. Стереотруба, похожая на рожки улитки, глядит из - за листвы и далекие предметы делает близкими. За три километра по извилинам дороги идут немцы. В стереотрубу отлично видны их зеленые шинели и каски. Немцы идут походной колонной и торопятся, видно, поскорей пробежать открытое место.

Но они попали в сферу огня лейтенанта Воздвиженского. Его в пехоте прозвали артиллерийским Чапаевым за меткость, лихость, быстроту, с которой он открывает огонь по врагу.

Какая - то застенчивость есть в его молодом и милом лице. И недельная небритость только светлой, еле заметной порослью покрыла его щеки. Вчера убили его друга, лейтенанта Литинского, героя, с которым они по - юношески уговорились вместе драться и вместе умирать. И вот Литинского убили. Он похоронен здесь, на холме. От сознания того, что нет больше Литинского, Воздвиженскому еще сильнее хочется жить.

- Ну - ка, мы их сейчас накроем, - говорит он.

Глаза его блестят, как у охотника, увидевшего дичь. Несколько коротких вычислений, команда - и вот где - то за холмами удар. С шорохом пролетает над головой невидимый снаряд. Близ лощины, куда уходят немцы, возникает черное облако разрыва. Второй удар, третий. Глухие удары разрывов долетают с опозданием. Немцы накрыты. Их жизни пошли в счет уплаты за смерть Литинского. Им еще долго придется платить за эту смерть.

Сегодня артиллерия работает особенно хорошо. Безотказно выполняет она заказы пехоты, загоняет немцев в землю, да и хоронит их в этой же земле. По переднему краю ходит командир Горяинов, хозяин этой линии обороны. Подчас, завидев подозрительное движение на том берегу, он и сам приложится к пулемету, очередью прощупает ее.

У трех сараев в расположении врага командир только что приметил свежевзрытую землю.

- Чтоб не было их! - говорит он.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.