Хлеб для земли

В школах Невинномысска химия неожиданно стала самым любимым предметом. Почти все Ритины одноклассники твердо решили пойти работать на комбинат и, на радость «химичке», старательно штудировали школьный учебник. Рите же больше нравился авторемонтный, где их класс один день в неделю изучал тему «Обработка металла резанием». Рита работала на фрезерном станке, и, говорят, выходило у нее неплохо, по крайней мере ей единственной из учеников доверили нарезать сложную шестерню. Вместе с аттестатом об окончании средней школы она получила удостоверение фрезеровщика и считала свою судьбу почти определенной. Но родители и слышать не хотели о заводе, они мечтали о том, чтобы дочь выучилась и нашла себе «чистую» работу. И Рита поступила в химико-механический техникум. Любую работу она привыкла делать основательно и толково, поэтому хотя и училась без особого желания, но старательно. А па-настоящему поняла и полюбила (может быть, «полюбить» – это и значит «понять»?) химию только во время преддипломной практики. Тогда-то ее и заметил Виктор Перепечко, который, несмотря на собственную молодость, научился определять, где «химик милостью божьей», а где только прикрытый удостоверением или дипломом.

В начале девятой пятилетки старшего аппаратчика Перепечко, защитившего диплом по технологии неорганических веществ, назначили начальником смены. Впрочем, нынешней смены еще не существовало. Ее нужно было создать.

Руководство цеха обещало молодому мастеру помощь, пыталось перевести к нему опытных рабочих, но те особого рвения не выказывали, тем более что по соседству с их цехом выросла единственная в стране (в то время) крупнотоннажная установка, где и зарплата была повыше, и квартиры обещали в первую очередь, и где опытных аппаратчиков принимали с распростертыми объятиями. Так что ничего не оставалось, как собирать смену из молодых и учить их и учиться вместе с ними.

Как-то у проходной комбината встретил Виктора Баронина. Был он в солдатской гимнастерке со следами только что снятых погон, но Перепечко узнал его сразу: два года назад присутствовал в техникуме на защите Барониным диплома.

– Отслужил уже? Летит время! Куда собираешься?

– Хотелось бы в хороший цех. Говорят, вот на крупнотоннажной...

– Мало ли что говорят! Но все-то знают, что лучший цех – это наш.

Мне рассказывали историю о том, как сам Перепечко вот так же после службы в армии по комсомольской путевке приехал на комбинат. Только в отличие от своего тезки и нынешнего помощника Виктора Баронина диплома у него не было. И формулу аммиака NH3 он прочел красиво и просто: «Наш». И будто бы тогдашний начальник цеха Валентин Николаевич Мухин не возмутился кощунством новообращенного химика, а радостно подтвердил: «Действительно, аммиак – это наш продукт. И ты, значит, станешь нашим человеком».

Случай этот был в действительности. Но с Перелечко ли? Он по крайней мере, рассказывая мне историю с «нашим» прочтением формулы аммиака, вспоминал другую фамилию. А в остальном все сходится. Чувствовал он себя на комбинате поначалу неуютно. Не сразу раскрывались секреты превращения воздуха и природного газа в минеральные удобрения. К тому же и однополчане, соблазнившие его податься после службы в Невинномысск и по дороге заехавшие «на недельку проведать родных», почему-то не объявлялись. Может быть, и Виктор бросил бы «волшебную науку», если бы не соседи по общежитию Виталий Таранушич и Володя Дульский. Это они помогали Виктору разобраться в сложных схемах, объясняли суть процессов, происходящих в глубине химических аппаратов, колонн и установок, помогли ему поступить в техникум... Они были его ровесниками, он их считает своими первыми учителями.

Как правило, аппаратчиками на химкомбинате работают люди с дипломами техникума. Есть, конечно, аппаратчики со средним образованием и с высшим. Но это все-таки исключение, а мы говорим о правилах. Есть еще одно, неписаное, но соблюдаемое весьма строго: на путь от аппаратчика до мастера смены уходит примерно десять лет.

Да, быстрее почти невозможно. Тут простая арифметика. Аппаратчик должен знать в совершенстве свое рабочее место и, как минимум, два соседних в своей цепочке: от кого получает продукт и кому передает. Старший аппаратчик, кроме рабочих мест своей зоны, должен знать и соседние. У мастера – целый цех, он должен уметь работать на установке конверсии и ректизола, кабинах отмывки и колоннах синтеза, знать работу машинистов компрессоров и парокотельной... В смене работает 21 человек. Мало знать работу каждого, это знание надо подтвердить специальным удостоверением. Но и сам по себе набор удостоверений еще не дает права занять главное рабочее место в цехе. Нужны знания, опыт и все та же интуиция, о которой химики говорят как о вещи вполне материальной, осязаемой.

Интуиция основывается на знаниях и опыте, опыт приходит с годами. «Да, десять лет как минимум, – подтвердил В. М. Низяев, – быстрее продвигаются только очень талантливые люди». Виктор Перепечко прошел этот путь за пять лет. Никаких талантов он в себе не замечал, искренне полагая, что любого новичка, полюбившего их дело, можно быстро сделать истинным мастером. И Виктор, несмотря на предупреждения опытных мастеров, обещавших ему «тяжкую жизнь в детском саду», смело брал молодых ребят.

Виктор Баронин привел в цех Сундиева.

– Это наш человек, – отрекомендовал он мастеру своего друга. – Мы с ним вместе в общежитии жили.

Станислав Сундиев, в свою очередь, рекомендовал Петра Бабадеева и Владимира Ларского.

После нескольких лет работы с геологами в Заполярье решил сменить профессию Юра Сливко.

Получив диплом, пришла уже в «свою родную смену» Рита Анохина. Потом Нина Суходолина... И, наконец, «самая красивая девушка на комбинате, с самым красивым именем». Звали ее Таней. И она вскоре стала Татьяной Перепечко.

Казалось бы, собрались в, смене разные люди, собрались случайно. Но уже вскоре они стали единым коллективом. Объединили их общее дело и общая любовь к нему. И учеба. Учились все. Мастер, хотя и был порой похож на учителя, ведущего занятия в классе, определяющего задания на дом и экзаменующего ежедневно, учился вместе со всеми. Комсомольско-молодежная смена Виктора Перепечко одна из первых на комбинате разработала и внедрила комплексные личные планы. И в этих планах главное внимание уделялось учебе. Они учились считать затраты сырья и электроэнергии, учились искать резервы производства, учились работать на оптимальных режимах, что обещало значительное увеличение выпуска продукции. Что это такое, оптимальный режим? В технологии любого химического процесса определены жесткие границы, при которых происходит та или иная реакция. Границы по давлению, температуре и другим параметрам. Например, реакция синтеза аммиака, которой управляет Рита Анохина, происходит при максимальной температуре в зоне катализатора от 500 до 540 градусов. Если Рита будет постоянно удерживать температуру в этих пределах, никто к ней не сможет предъявить никаких претензий, никто не лишит ее премии за нарушение режима работы установки. Но Рита знает, что внутри температурных границ, определенных технологическим регламентом, есть еще одна «вилка», в рамках которой реакция протекает наиболее интенсивно. Конечно же, знают об этой «вилке» и технологи, но они понимают, что удержать процесс в оптимальном режиме может только очень опытный рабочий. Поэтому все оборудование спроектировано в расчете на «обыкновенного» рабочего, оно допускает более-менее широкий интервал границ. Естественно, что и производительность установки рассчитывается из этих широких технологических допусков. Нужно сказать, что и в режимах, определенных технологией, не так-то просто удерживать процесс, и только непосвященный, увидев аппаратчика за работой, может подумать, что он не управляет реакцией, а только следит за приборами. Работать же на оптимальных режимах вдвое-втрое сложней и рискованней. Нужно обладать опытом, знанием и чутьем, как говорит Перепечко, чтобы суметь провести реакцию «по самому краешку». Рита может, и товарищи ее могут.

Не случайно уже через год после своего создания комсомольско-молодежный коллектив цеха I «а» был признан победителем социалистического соревнования и с тех пор постоянно находится среди лидеров соревнования. Это они, молодые рабочие, первыми подняли лозунг «Работать с превышением проектных мощностей». Их инициативу поддержали другие аппаратчики, а ЦК КПСС одобрил почин невинномысских химиков.

Сейчас в невинномысском производственном объединении «Азот» самый высокий в отрасли коэффициент использования мощности оборудования по выпуску азотных и фосфорных удобрений. Он уже давно перевалил за цифру, которую принято считать максимальной, то есть за единицу. Проектная мощность оборудования по выпуску азотных удобрений используется на 102,2 процента, фосфорных удобрений – на 103,2 процента, аммиака – вообще на 104,4 процента. В лаборатории экономического анализа объединения мне показали любопытные цифры. Так, например, средняя выработка аммиака на одного работающего в Невинномысске вдвое превышает среднеотраслевые показатели. А если брать только по крупнотоннажной установке, этот показатель может вообще показаться фантастическим: выработка в этом цехе превышает среднеотраслевую в 7 (!) раз. Но у нас в стране еще, к сожалению, немало химических предприятий, которые и близко не приближаются к среднеотраслевым.