А Чаплицкий, разогнавшись, заставил коня совершить невероятный прыжок через довольно высокий забор.
И исчез.
Пока Черемных добежал до калитки и выскочил в переулок – в конце его он увидел лишь столб пыли.
Черемных помчался к коновязи, к нему присоединился Левин. Они быстро отвязали коней и бросились в погоню...
Болдырев, пнув от злости ногой по затейливой балясине крыльца, вернулся в дом.
С обыском Болдырев провозился часа два.
В комнате, где жил Чаплицкий, был полный разор. На столе валялись оружие, патроны, документы.
Особое внимание Болдырева привлекли две схемы, исполненные от руки, но очень профессионально.
Одна схема указывала расположение водолазных ботов и лихтера «Труд» на рейде Архангельского порта. Стрелками были нанесены морское течение и направление ветра.
На второй схеме был маршрут хлебного каравана.
Болдырев подозвал Солоницына, испуганно съежившегося в углу.
– Это что? – Он показал на схемы. Купец возвел руки к небу:
– Истинный Христос, не знаю, Андрей Васильевич. Нешто моего ума это дело?
– А прятать у себя под крылышком контрреволюционного гада – это твоего ума дело?
– Да ведь знаете ж вы его. голубчик, Андрей Васильевич, гражданин Болдырев... – чуть не плакал Солоницын. – Под пистолетом меня держал... Сколько он кровушки пролил – ему меня прихлопнуть, что высморкаться!
Болдырев зловеще пообещал:
– Вот теперь трибунал тебе кровушки добавит... Поставят тебя к стенке по всем правилам.
Солоницын скорее рассердился, чем испугался.
– Рассердясь на блох – да и шубу впечь! – бросил он. – Нешто по уму это? Я ведь показывал тебе, где он, супостат бесовский!
Болдырев ехидно заметил:
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.