«Прикрепленный»

Медсанбат расположился в стандартных домиках на окраине совхозного поселка.

Каждый день в разные часы над поселком появлялся немецкий разведчик. Постепенно снижаясь, он делал несколько кругов, сбрасывал пять или шесть бомб, затем переходил на бреющий полет и сыпал из пулемета.

Налеты эти продолжались целую неделю. Медики прозвали самолет «прикрепленным» и издалека узнавали его по желтому пятну на правом крыле. «Легкая ассиметрия брюха», говорил про это пятно один из врачей.

Немец метал бомбы скверно, а из пулемета обстреливал всегда почему - то центр поселка, где никого не было. На седьмой день одна бомба все же угодила в сарай, разбила повозку и тяжело ранила двух ездовых.

B медсанбате лежал в это время раненый немецкий летчик, пожилой сухопарый офицер. Он строго поглядывал на санитаров, но всегда смущенно смотрел в сторону, когда к нему приближался врач. Быть может, когда - нибудь он был порядочным человеком, и сейчас воспоминания об этом времени мучили его?

Доктор Орбан, владеющий немецким и французским языками, спросил у офицера:

- Зачем ваш летчик бросает бомбы на госпиталь? Ведь это запрещено международной конвенцией.

- У вас незаметный опознавательный знак, уважаемый доктор, - ответил немец, глядя в потолок.

Сестры и санитары трудились весь вечер. К утру на центральной площади поселка, перед маленькой дощатой трибуной, было растянуто широкое полотнище с громадным красным крестом посредине. Над двумя самыми высокими домиками ветер шевелил санитарные флажки.

В этот дань налета ждали почти с нетерпением. Медики спорили, будет немец бросать бомбы и стрелять или не будет.

Налет был особенно ожесточенный. Сначала с невиданной точностью летчик сбросил две бомбы прямо на белое полотнище, потом пулеметными очередями и остальными бомбами обрушился на окраину. Видимо, он вчера заметил, что люди находятся там.

Трое легко раненых были контужены разрывом бомбы, из щели их вынесли без памяти. Молоденькая сестра, всего два дня назад прибывшая в медсанбат, испугалась и во время налета побежала из дома в укрытие. Летчик заметил ее и скосил пулеметной очередью.

Почти никто не знал еще ни имени, ни фамилии этой сестры. Ее звали «новенькая», и девушка откликалась на это обращение весело и приветливо. Было особенно тяжело и обидно хоронить ее, только что приехавшую на фронт, ничего еще не видевшую.

Комиссар медсанбата поехал в штаб и привез с собой две пулеметных зенитных установки на автомашинах.

Во время вечернего обхода немецкий офицер впервые посмотрел в глаза доктору Орбану и шепотом попросил яду или пистолет с одним патроном. Доктор не поверил немцу и ничего не ответил ему, но на всякий случай велел присматривать за пленным повнимательней.

Наутро «прикрепленный» сделал всего один круг над поселком и вдруг набросился на озеро, где плавало большое стадо гусей. Он швырял в них бомбы - вода с глухим плеском поднималась невысокими столбами; он бил гусей из пулеметов - всплески падали на озеро лентами. Не зная основ тактики, гуси сбились в кучу и с отчаянным крикам метались по небольшому озеру, неся значительные потери убитыми и ранеными.

Обе зенитные установки молчали, пока немец не снизился метров на полтораста. Тогда они заговорили разом: самолет сначала подбросило кверху, потом он пошел вниз, прикоснулся крылом к воде, подпрыгнул и вдруг врезался в камыш. Все это было хорошо видно из поселка. Комиссар немедленно скомандовал: «В ружье!» - и через несколько минут врачи, бойцы охраны, сестры и санитары с винтовками и пистолетами бросились к месту посадки. Некоторые на ходу снимали халаты. Над врачом Покровской потом долго смеялись, говоря, будто она бежала в атаку с ланцетом в руках.

Нужно было оцепить камыш и не дать летчику добраться до густого кустарника.

В это время высоко в небе появился десантный итальянский самолет, который за раздвоенный фюзеляж зовут на фронте «рогулькой», «коромыслом» или «двойной сволочью». Зенитчики не опускали с него глаз.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.