У нас на шахте «Азовка», привилась поговорка: «Мы по этому пункту не соревновались». Как попадет кто в неловкое положение или случится у кого заминка, неудача, он сейчас же пускает в ход эту поговорку. Пошла она от начальника нашей шахты Ивана Маркияновича Панчохи. Он первый произнес эти слова, и теперь сам не рад.

А вот как это получилось. Соревновались мы с сибирскими шахтерами. И они и мы всегда шли с плюсом, то есть план перевыполняли и частенько знамя министерства завоевывали. Случалось кое-кому из наших горняков ездить в Сибирь, на шахту «Юрганские уклоны», подписывать договор. И к нам приезжали сибиряки на Первое мая, когда у нас, в Донбассе, уже абрикосы стоят в розовых цветах, как невесты, и на демонстрацию народ идет с букетами.

Походили гости по шахте, приметили кое-что новенькое по части механизации, расспросили, записали. Мы ничего от них не скрывали, да и как можно иначе: они ж нам шахту помогли восстановить. А сколько мы слышали от них всяких советов! Ведь то, что у нас в поселке возят теперь шахтеров на «самодельном» трамвае, - это же от сибиряков пошло!

Поместили мы делегацию тогда в интернате на Тополевке - так наш поселок называется. Интернат у нас - что твоя гостиница: ковры, пианино, цветы, мягкая мебель...

Утром сибиряки решили спуститься в шахту, а один из них - машинист угольного комбайна Максим Селезнев - то ли заговорился с нашими хлопцами до поздней ночи, то ли умаялся в дороге, - никак проснуться не может. Насилу растолкали его. Посмотрел он, что уже без пятнадцати шесть, вскочил, оделся по-солдатски и - за бритву. А земляки торопят его: машина ждет. «Да вы, - говорит Максим, - поезжайте, а я побреюсь - прибегу». Куда ж он прибежит! Десять минут осталось, а от поселка до шахты километра полтора, а то и все два. Пришлось Селезневу ехать небритым.

Спустились сибиряки на участок «Рыхлый восток». Пролезли по лаве, выбрались на штрек. Сидят, беседуют. А машинист электровоза Мария Кучеренко слушала-слушала да возьми, чертова девка, и спроси начальника участка:

- Что же вы гостей таких привели, небритых? - и указала на Максима, - Не разберешь, - говорит, - парень он или с него уже и налог за бездетность не берут.

Да, вот такая она: за словом в карман не полезет.

Максим услыхал ее слова и покраснел, как вареный рак. Даже пот его прошиб. Здорово, видать, задело!

Через несколько дней устроили в столовой встречу с сибиряками. Иван Маркиянович напомнил гостям, что если они подметили у нас что-нибудь хорошее, то пусть, пожалуйста, перенимают, мы будем только рады.

Из гостей первое слово взял Максим. Горняк он хотя и молодой, но, видать, с головой на плечах.

- Я, - говорит, - первый раз в Донбассе. Все мне тут нравится. Механизация - что под землей, что на поверхности - первоклассная, народ зарабатывает подходяще, общежития у вас образцовые. Одним словом, чувствуется забота о живом человеке. Но разрешите, - говорит, - немножко и покритиковать.

И спрашивает у Панчохи:

- Сколько у вас шахтеров живет на Тополевке?

А Иван Маркиянович, забыл я сказать, - человек очень оригинальный: никогда не ответит прямо, непременно оставит себе лазейку. Спросят его, скажем, в тресте: «Дашь к празднику эшелон уголька вне плана?» А он задумается, почешет затылок и ответит осторожно, с перестраховочкой: «Смотря как будут снабжать крепежным лесом». На такой манер он и Максиму ответил:

- Смотря как считать... Ну, сот пять - шесть наберется. Что из того?

- А один старенький электровоз вы могли бы найти?

- Смотря для какой цели, - опять уклончиво ответил Панчоха. - Положим, какой-нибудь завалящий найдется. Так что?

- А вот что, - с укором сказал Селезнев. - На Тополевке живет шестьсот душ шахтеров, и всем им приходится ходить пешком в такую даль. А разве нельзя сообразить, чтобы их возили?

- А разве это есть в договоре? - удивился Панчоха. - Мы ж по этому пункту не соревновались!

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.