– У вас завелась мышка, не иначе.

– Нет, мне почему-то страшно сегодня. Одной.

Через полчаса, когда Славка уже собирался укладываться спать, к нему зашел Борис. Лицо у него было немного усталым и растерянным. Он сел на кровать и вытянул ноги.

– Понимаешь, старин, хочу в Москву. Здесь все чертовски надоело.

– Зачем же ты ехал сюда?

– Ну как, все-таки юг: цикламены, баклажаны. Но вот эта проклятая тишина. Как будто живьем в склеп замуровали.

– Ты брюзга, – решительно заключил Славка. – Тебе не угодишь. Я знаю, приедешь в Москву и начнешь жаловаться: улицу спокойно не перейдешь – то и дело втягивай живот, чтобы машина не оторвала пуговицу.

– Мне хочется совершить что-то героическое. – без всякой связи с замечанием Славки сказал Борис – Как ты думаешь, я способен на подвиг?

– Не знаю, не думал. И потом, что тут можно сделать такого выдающегося?

– Трудно сказать. Знаешь, старин, я, может быть, брошу пить... А если говорить точнее, непременно брошу!

Какой из меня филантроп

Через день в течение недели Славка в сопровождении Семена и преданного Боцмана выходил на «Трепанге» к Золотому пляжу. Борис отказался от дальнейших поездок.

– Я складываю с себя полномочия, – сказал он. – И вообще можно считать, что наше акционерное общество лопнуло.

Семен был связан работой на причале и тоже не мог весь день посвящать поискам. В результате им удалось поднять только пять якорей. Борис обладал превосходным зрением, и для него не составляло труда разыскивать ржавые якоря среди навороченных скал. У Славки дело с этим обстояло куда хуже: мешала врожденная близорукость. Может быть, причина неудачи крылась именно в этом, а может, и в другом: у Славки внезапно пропал энтузиазм, и только одно упрямство помогало ему не оставлять начатой затеи.

Как-то раз, возвращаясь с поисков, Славка решил прогуляться пешком. Он отпустил Семена, а сам с Боцманом пошел верхом через сосновый бор. По пути он вспомнил о кедре, высаженном здесь старой учительницей, и надумал завернуть туда. Он хорошо знал это место. К кедру вела слишком крутая тропинка, и Зинаида Гавриловна не могла часто навещать своего питомца. Сходить в балку по дороге на дикий пляж было удобнее и ближе.

Славка шел, мягко ступая по скользкой, усыпанной сухими иглами земле. За ним, легонько посапывая, семенил молчаливый Боцман. Здесь, как всегда, было прохладно, тихо, и только изредка какая-нибудь случайно залетевшая цикада проводила невидимым смычком по своей бумажной скрипке: «Тср-р-р, тср-р-р...» Внезапно до него донеслись глухие удары. Казалось, кто-то подрубает корни старого дерева. Славка нахмурился и прибавил шагу. Но подойдя к тропинке, он вздохнул с облегчением.

Стоя к нему спиной, заступом орудовал Бундовец. Его голубая майка взмокла от пота, но он, не разгибаясь, долбил черствую землю, и сухие комья вперемешку со щебнем летели ему в лицо. От мелкой шиферной пыли курчавые волосы тускло отливали оловом. Он работал самозабвенно, словно надеялся отыскать закопанный в землю клад.

Десятка два ступенек уже было вырублено в неподатливом скалистом грунте. Предстояло вырубить еще столько же. Наверху слышались ребячьи голоса.

– Ах, это вы? – сказал он, увидев Славку. – А я думал, это старушка. Пусть бы поднялась, посмотрела, как мои дети поливают ее деревцо.

– Вы роете, как настоящий крот, – улыбнулся Славка. – Зато но один человек помянет вас добрым словом. Не для себя же стараетесь в конце концов...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• …
• 13
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.